Жизнь Романа и Ярославы была похожа на шкаф-купе с разложенными по полочкам вещами.
Каждая вещь — платёж по ипотеке, отпуск в сентябре, новая зимняя резина, счёт для непредвиденных расходов — лежала на своём месте.
Они не были богаты, но их жизнь была обустроена, а завтрашний день не вызывал тревоги.
Всё изменилось в один пасмурный четверговый вечер. Ярослава, разбирая почту, нашла среди рекламных проспектов и квитанций за коммуналку конверт из банка.
Он был адресован Роману. Ничего особенного, банки постоянно присылали какие-то предложения, но конверт был вскрыт.
— Рома, а что это? — спросила она, протягивая мужу листок.
Роман, смотревший телевизор, вздрогнул и медленно повернулся. Его лицо, обычно спокойное, стало напряжённым.
— Пустяки. Какая-то рассылка, — он потянулся за письмом, но Ярослава уже читала строчки, напечатанные бездушным шрифтом: “Напоминаем о ежемесячном платеже по потребительскому кредиту №… Сумма к оплате: 17 450 рублей. Срок — 15 число каждого месяца”.
В комнате повисла тишина, нарушаемая лишь бормотанием телевизионного ведущего.
— Какой кредит? — тихо спросила Ярослава. — Роман? На что это мы взяли кредит?
Роман отвёл взгляд в сторону. Он посмотрел в экран, но не видел его.
— Это… не на нас. Это я помог дяде Вите. У него были долги… серьёзные… Ему угрожали… Ну, ты понимаешь.
— Нет, — твёрдо сказала Ярослава. — Я не понимаю. Какой дядя Витя? Тот, который из Твери, который раз в пять лет звонит? Ты взял кредит, чтобы отдать его долги?
— Он не просто “какой-то”! — вспыхнул Роман. — Это брат моего отца. Он меня в детстве на мотоцикле катал. Он не знал, к кому обратиться…
— И ты, не сказав мне ни слова, взял и оформил кредит? На пять лет? — Ярослава скомкала бумагу в кулаке. — Семнадцать тысяч в месяц! Роман, это почти наши сбережения на отпуск! Это сумма, которую мы откладывали на новую стиральную машину!
— Я бы как-нибудь отдал! — пробормотал он. — Я же не мог бросить родного человека в беде. Он обещал вернуть за пару месяцев.
— И где он? Эти два месяца уже прошли? — Ярослава присела напротив мужа, заглянув ему в глаза. — Прошёл месяц? Два? Когда был взят кредит? Три месяца назад, судя по первому платежу, который мы, оказывается, уже пропустили!
Роман молчал. Его “как-нибудь” разбивалось о холодный, расчётливый взгляд жены.
На следующий день Ярослава действовала как робот. Она не нашла в старых телефонных контактах Романа номер дяди Вити, поэтому полезла в социальные сети.
Это оказалось не сложно: дядя Витя любил выкладывать фотографии с рыбалки и патриотические мемы.
Его страница была открыта. Ярослава не стала писать сообщений. Она набрала номер, указанный в профиле. Трубку взял хриплый, спокойный мужской голос.
— Алло?
— Виктор Семенович? Здравствуйте. Это Ярослава, жена Романа.
На том конце провода на секунду воцарилась тишина, затем голос просиял показной сердечностью.
— Ярослава! Какая приятная неожиданность! Как поживаете? Как Ромка?
— Спасибо, всё нормально, — её голос был вежливым, но ледяным. — Дядя Витя, я звоню по неприятному вопросу. Речь идёт о деньгах, которые Роман вам одолжил.
— А, ну да, да! — пожилой мужчина рассмеялся, но смех прозвучал неестественно. — Мальчик мой выручил, золотой. Я же ему говорил, что верну, как только дела наладятся.
— Дядя Витя, дело в том, что эти деньги — не наши сбережения. Роман взял потребительский кредит под проценты. И сегодня как раз день очередного платежа.
— Кредит? — в голосе дяди прозвучало неподдельное удивление. — Ну, он же не сказал… Я думал, у него свои свободные. Но ничего, ничего, семнадцать тысяч — не деньги сейчас. Вот верну тридцать, как договаривались, и закроете этот свой кредит.
— Сумма кредита — триста пятьдесят тысяч, — чётко произнесла Ярослава. — На пять лет. С процентами мы отдадим банку почти пятьсот. Вы брали у Романа триста тысяч. Мы готовы закрыть кредит досрочно, как только вы вернёте основную сумму.
Наступила долгая пауза. Слышно было только тяжёлое дыхание Виктора Семеновича.
— Девушка, вы что, с ума сошли? — его голос потерял всю свою сердечность и стал грубым. — Какие триста тысяч? Я у него брал двести! И то, он сам предложил!
Ярослава закрыла глаза. Так вот как. Муж, оказалось, и про сумму соврал тоже.
— Виктор Семенович, я пришлю вам сейчас скриншот договора из банковского приложения. Сумма, дата, график платежей. А также фотографию нашего общего бюджета, где отмечено, куда должны были пойти эти деньги. Это не его личные карманные деньги. Это наши общие, кровные, на которые мы живём и на которых теперь висит долг.
Через минуту она отправила файлы. Молчание на другом конце провода затянулось.
— Я не миллионер, чтобы вот так сразу, — буркнул мужчина. — Сказал — верну, когда будут деньги.
— Хорошо, — сказала Ярослава. Её голос стал тихим и опасным. — Тогда я действую по закону. Сегодня же я подаю на вас в суд с требованием вернуть долг. У меня есть расписка? Нет? Есть переписка, где вы подтверждаете факт займа? Тоже нет? Но есть свидетель — ваш племянник, мой муж, а также банковская выписка, что именно он перевёл вам деньги. Этого будет достаточно. Плюс, я напишу открытое письмо во все ваши группы в соцсетях, где вы такой уважаемый человек, с подробным рассказом, как вы кидаете на деньги собственную семью. С копиями всех документов. Ваши друзья, думаю, оценят.
— Вы что, угрожаете мне? — проревел Виктор Семенович.
— Нет, — спокойно ответила Ярослава. — Я информирую вас о своих дальнейших действиях. У вас есть два часа, чтобы найти способ вернуть триста тысяч рублей на наш счёт. До свидания.
Женщина положила трубку. Руки у неё задрожали, но внутри всё было холодно и пусто.
Прошло меньше двух часов. На телефон Романа пришло смс от банка о зачислении всей суммы.
Роман молча показал жене телефон жене. Он не смотрел на неё. Вечером его телефон зазвонил.
Он посмотрел на экран и потянулся было ответить, но Ярослава уже всё поняла по его лицу.
— Дядя Витя? — спросила она.
Роман кивнул и принял вызов, включив громкую связь. Из динамика полился поток ядовитой, удушающей брани.
— …И чтобы я больше твою рожу не видел! Понял, тварь такая? Жене своей, стерве, передай, что я ей этого не забуду! Чтоб вы оба… Деньги! Выбила у меня, как у должника, последние копейки! Лучше бы мне в тюрьму сесть, чем иметь дело с таким отродьем! Теперь вся родня в курсе, что у тебя жена — цепной пёс, который за каждую копейку готова порвать глотку! Позор на всю семью! Больше ты мне не племянник! Не племяш…
Роман не выдержал и сбросил звонок. Телефон тут же завибрировал снова, но он положил его экраном вниз. В квартире воцарилась гнетущая тишина.
— Ты довольна? — прошептал он. — Ты слышала? Он сказал — “не племяш”. Теперь у меня нет дяди. Теперь вся родня будет меня бояться. Смотреть как на прокажённого, за которым стучит по пятам его… его бухгалтер с дубинкой. Я для них больше не Рома, не племянник, не братан. Я — человек, у которого жена выбивает долги.
— А кто ты для нас? — тихо спросила Ярослава. — Для меня и для нашего будущего? Ты — муж, который в тайне от семьи залез в долговую яму на пять лет вперёд, и я эту яму засыпала. Грязно? Да. Жестоко? Возможно. Но она засыпана.
— Ты разрушила всё, — сказал Роман, не слушая её. — Все мои отношения. Они теперь думают, что я жмусь и прячусь за твою юбку… что я ничего не решаю…
Он встал и вышел из кухни. Ярослава осталась сидеть одна в наступающих сумерках.
Она добилась своего — кредит был погашен. Однако их спокойная, накатанная жизнь была разрушена.
Нет, супруги не развелись, но теплые, доверчивые отношения между ними пропали.
Они общались теперь только по делу. Никто из родственников мужа с ней больше не контактировал.
Ярослава слышала, как супруг разговаривал с матерью и отцом, но делал он это, уходя в комнату.
Свекры больше не передавали ей “приветы” и не отправляли картинки “С добрым утром!”
