День, когда родился мой сын, должен был быть самым счастливым в моей жизни. Вместо этого это был день, когда весь мой мир начал разрушаться. Когда мой муж наконец приехал в больницу, его слова заставили меня усомниться во всем.
Я замужем за Этаном 21 год. Большую часть этого времени мы боролись с бесплодием. Я пролила больше слез, чем когда-либо могла представить — слезы надежды, разочарования и отчаяния.
Когда мы только начали пытаться, Этан казался достаточно поддерживающим, ходил на приемы к врачу и держал меня за руку, пока мы проходили через лабиринт процедур. Но с годами что-то изменилось. Он начал вести себя… по-другому.
Я долго не обращала на это внимания, убеждая себя, что это просто последствия нашей ситуации. В конце концов, бесплодие сказывается на браке. Но его поздние ночи на работе и секретные звонки становились все чаще.
Я слышала, как он шепчет: «Я позвоню позже», и быстро кладет трубку, когда я входила в комнату.
Это беспокоило меня, но я предпочла не зацикливаться на этом. Я была так поглощена отчаянным желанием завести ребенка, что не могла позволить себе впасть в паранойю.
К тому времени, когда мне исполнилось 40, я почти потеряла надежду. Но что-то во мне — назовите это упрямством или отчаянной надеждой — не позволяло мне сдаться полностью. Я решила попробовать еще раз. Этан выглядел равнодушным, что-то пробормотал о «чем угодно, что сделает тебя счастливой», когда я рассказала ему о своем решении. Это ранило меня больше, чем я готова была признать.
И тогда, вопреки всем обстоятельствам, это случилось. Я забеременела.
«Этан», — шептала я, держа в руках положительный тест на беременность. «Мы сделали это. Я беременна.»
«Это… здорово. Правда здорово», — сказал он, но его тон был странным. Принужденным. Я проигнорировала это, сосредоточив внимание на своей радости.
Через девять месяцев я родила прекрасного мальчика. Этан отказался быть в родильной комнате.
«Я просто потеряю сознание», — сказал он, когда я умоляла его остаться. «Они будут заботиться обо мне, а не о тебе.»
Так что я прошла через это одна. И когда он, наконец, пришел в больничную палату через два часа, его первые слова потрясли меня.
«Ты уверена, что это мой ребенок?» — сказал он, его голос был холодным и безэмоциональным.
Я почувствовала, как меня ошеломило. «Что? Этан, как ты можешь даже спросить такое? Конечно, он твой! Мы пытались завести этого ребенка годами!»
Его челюсть напряглась, и он достал что-то из кармана куртки, чего я не могла увидеть. «У меня есть доказательства», — сказал он.
Мой мир перевернулся. Какие доказательства? Что он может иметь в виду?
Я смотрела на Этана, мой голос дрожал от недоумения. «Ты серьезно говоришь, что твоя мать — твоя мать — думает, что я подделала этого ребенка? Что я… что, пронесла ребенка в больницу? Ты вообще себя слышишь?»
«У нее есть доказательства», — пробормотал он.
«Какие доказательства?» — потребовала я, мой голос повышался. «Фотографии какого-то незнакомца, стоящего у нашего дома? И ты просто… веришь ей?»
«Она не будет мне врать», — сказал он холодным тоном. «Она моя мать.»
«А я твоя жена. Тот, кто прошел через все ради этого ребенка. Тот, кто чуть не умер при его рождении! И ты стоишь здесь и обвиняешь меня в…», — я не могла закончить фразу.
Он развернулся на каблуках, его выражение было непроницаемым. «Я вернусь, когда буду готов поговорить», — сказал он и ушел, оставив меня сидящей там, дрожащей от гнева и боли.
Как только он ушел, я схватила телефон и позвонила своей лучшей подруге Лили. Она подняла трубку с первого звонка.
«Клэр? Что случилось?»
Я не смогла сдержать слез. «Он думает, что я его обманула. Он сказал, что у его мамы есть доказательства. Лили, это безумие. Я не знаю, что делать.»
«Окей, успокойся», — сказала она, ее голос был спокойным, но решительным. «Начни с самого начала.»
Когда я закончила объяснять, голос Лили стал жестким. «Что-то не так, Клэр. Тебе нужно следить за ним. Он ведет себя ненормально.»
«Следить за ним? Как?»
«Я сделаю это», — сказала она без колебаний. «Если он что-то скрывает, я выясню.»
Через несколько часов она перезвонила после того, как проследила за ним. «Клэр, он пошел в дом к другой женщине. Я видела, как он вошел.»
Мое сердце остановилось. «Что?»
«Послушай меня», — сказала Лили с тревогой. «Это не сходится. Тебе нужна помощь — профессиональная помощь. Найми кого-то, кто сможет разобраться в этом.»
На следующий день я встретилась с Лидией, частным детективом. Она внимательно слушала, ее ручка быстро бегала по блокноту, пока я рассказывала каждую деталь.
«Это запутано», — сказала она, наконец, взглянув мне в глаза. «Но я найду ответы. Дай мне два дня.»
Два дня. Все, что я могла теперь делать — ждать.
Когда я принесла Лиама домой из больницы, Этан не был там. Никаких сообщений, звонков — только пугающая пустота.
Какой отец не появляется у своего сына?
Ожидание было невыносимым. Я проверяла свой телефон каждые пять минут, надеясь на новость от Лидии, частного детектива. Когда ранним утром прозвонил дверной звонок, я чуть не подпрыгнула.
Лицо Лидии было серьезным, губы плотно сжаты в тонкую линию. «Нам нужно поговорить.»
Я проводила ее на кухню, укладывая Лиама в его колыбель. Глаза Лидии смягчились, когда она взглянула на него.
Она наклонилась вперед, ее голос был спокойным, но решительным. «Я поговорила с сестрой Этана.»
«С его сестрой?» — Я нахмурила брови. «Мы не общаемся. Она… ну…»
«Она не наркоманка, как ты думаешь», — прервала меня Лидия. «Она трезва уже несколько лет, и она рассказала мне многое — то, что изменит все для тебя.»
«Что за вещи?» — спросила я.
«Этан женился на тебе ради твоих денег», — сказала она прямо. «Вся его семья знала. Они все планировали это с самого начала.»
«Что?» — Мой голос сорвался, и я крепче схватилась за край стола.
«Последние двадцать лет он выводил деньги из твоего наследства. Не только для себя, но и чтобы содержать другую семью — свою другую семью. У него есть трое детей от другой женщины.»
«Нет… ты ошибаешься», — закричала я.
«Я не ошибаюсь», — сказала Лидия, пододвигая ко мне папку. «Все здесь — банковские документы, медицинские счета и фотографии. И есть еще кое-что. Похоже, что Этан мог саботировать твои попытки забеременеть.»
Я застыла, глядя на нее. «Что… что ты имеешь в виду?»
«Некоторые клиники, к которым ты ходила — есть доказательства, что он вмешивался в процесс. Он не хотел, чтобы ты забеременела, Клэр.»
Мое сердце сжалось. Мне было трудно дышать.
Слова Лидии висели в воздухе, душа сжималась. Я едва могла думать. «Саботаж моих процедур?» — прошептала я, голос дрожал. «Другая семья? Как… как он мог так поступить со мной?»
Я взглянула на Лиама в его колыбели, его крошечная рука крепко сжималась и разжималась во сне. Груз двадцати лет обрушился на меня, как волна. Воспоминания, которые когда-то были драгоценны, теперь казались оскверненными. Маленькие жесты любви, тихие обещания навсегда — все это было ложью.
Рыдания начали тихо, но вскоре они пришли волнами, потрясая меня до самого основания. Как я могла быть так слепа? Так глупа? Я годами винила себя — свое тело — за наши проблемы с зачатием, пока Этан саботировал меня.
Я вспомнила все поздние ночи, все неудачные лечения и каждый момент, проведенный в слезах в темноте, в то время как он притворялся, что заботится.
«Я доверяла ему», — сказала я вслух, мой голос сломался. «Я любила его, Лидия. Я отдала ему все.»
Лидия встала, положив руку мне на плечо. «И поэтому ты должна бороться, Клэр. Он не заслуживает твоих слез. Подумай о Лиаме. Он нуждается в тебе сильной.»
Я посмотрела на Лиама, мои слезы начали стихать, когда злость заменила горе. Лидия была права. Мой сын нуждается в мне. Я вытерла лицо, моя решимость укрепилась с каждым вдохом.
«Ты права», — сказала я наконец, мой голос стал тверже. «Я не позволю ему с этим уйти.»
Я взяла телефон, долго смотрела на экран, а потом набрала номер. «Джеймс», — сказала я, когда мой адвокат ответил. «Нам нужно поговорить. Это про Этана.»
Через несколько дней я услышала знакомый гул машины Этана, заезжающей во двор. Разделение было оформлено, документы лежали аккуратно на кухонном столе, готовые для него.
Я осталась в гостиной, Лиам лежал в своей колыбели рядом со мной, пока я ждала, когда он войдет. Дверь открылась, и Этан вошел.
«Клэр?» — его тон был осторожным, как будто он уже знал, что входит в ловушку.
«Я здесь», — сказала я, держась спокойно.
Я не теряла времени. «Почему ты бросил своего сына?» — спросила я, каждое слово было обдуманным и резким.
Он моргнул, ошарашенный. «Что? Я никого не бросаю. Клэр, я… мне жаль, окей? Я был запутан и эмоционален. Я сказал много глупых вещей, которые не имели смысла. Ничего из этого не было правдой.»
«Правда?» — Я наклонила голову. «Тогда почему ты не забрал нас из больницы? Где ты был три дня? Почему не отвечал на мои звонки?»
Он замолчал, но потом его выражение смягчилось, и на лице появилось знакомое обезоруживающее выражение. «У меня был срочный бизнес-поездка», — сказал он, его голос сочился лжесожалением.
«Клэр, клянусь, я не игнорировал тебя. Я бы никогда так не поступил. Извини меня, дорогая.»
«Интересно», — сказала я, немного откинувшись назад. «Как их зовут, твои трое детей?»
Его лицо застыло. Улыбка исчезла, и его заменил выражение чистого шока. Впервые маска слетела, и я увидела человека под ней — лжеца, манипулятора.
«Я…» — начал он, но слова не шли.
«Заткнись», — сказала я, прерывая его ледяным взглядом. «Я все знаю, Этан. Когда ты уйдешь сегодня,» — сказала я, вставая и направляясь к лестнице, «не забудь забрать бумаги о разводе с кухонного стола. Спасибо.»
Я не ждала его ответа. Я подняла Лиама наверх, сердце колотилось в груди.
Через мгновение я услышала, как хлопнула передняя дверь. Когда я вернулась вниз позже, документов уже не было. Все было закончено.
Через несколько недель соглашение было заключено. Этан ушел с небольшой суммой — я сочла это выгодной сделкой, чтобы избавить свою жизнь от его токсичного присутствия. Дом, машины и бизнес остались у меня благодаря куче доказательств, которые представила моя юридическая команда.
Мои адвокаты также строили крепкие дела против Этана и клиник бесплодия, которые с ним сговорились. «Это займет время», — предупредил меня мой юрист, Джеймс. «Но я уверен, что мы победим.»
Время было тем, во что я была готова инвестировать. Пока что я сосредоточилась на Лиаме. Он заслуживал жизни без лжи и обмана.
Однажды вечером, когда я укачивала Лиама на руках, я тихо прошептала ему: «Я сделаю все, чтобы ты никогда не вырос с сомнениями в своей ценности, малыш.»