— Дим, я дома! — крикнула Алина, захлопывая дверь.
Муж не отозвался, хотя Алина точно знала, что он дома: как всегда, читает или смотрит что-то в телефоне. И, поди, даже не подумал приготовить ужин. Впрочем, сегодня это волновало ее куда меньше, чем тот вопрос, который крутился в голове всю дорогу с работы домой.
— Дима, почему твоя мама снова на моей даче живет? — спросила Алина, заходя на кухню.
Дима только пожал плечами, не отрывая глаз от телефона. Он делал вид, что полностью поглощен чтением новостей, хотя на самом деле просто прокручивал ленту, не вникая в содержание.
— Я тебя спрашиваю, — Алина подошла ближе и оперлась о стол. — Мне Света звонила. Говорит, видела твою маму на нашей даче, когда из магазина шла.
Дима наконец поднял глаза. На его лице отразилась смесь раздражения и неловкости.
— Она просто проверяет там всё. Клубника поспевает, полить надо.
— Проверяет? — Алина скрестила руки на груди. — После нашего разговора? После того, как мы договорились, что она больше не будет туда приезжать без нашего ведома?
— Ну что тебе жалко, что ли? Моя мама там просто растения поливает.
— Поливает? — Алина подняла бровь. — А по словам Светы, она там грядки перекапывает и кусты какие-то сажает.
Дима встал и подошел к окну. Ему явно было неудобно смотреть жене в глаза.
— Слушай, она вышла на пенсию, ей нужно чем-то заниматься. Ты же сама говорила, что на даче работы полно.
— Дима, — голос Алины стал тверже. — Я не против, чтобы твоя мама занималась садоводством. Но эта дача — моя. Она от моей бабушки осталась. И я не хочу, чтобы там без меня что-то менялось.
— Да ничего она не меняет! — Дима повысил голос. — Просто сажает цветы какие-то.
— Цветы? — Алина сделала паузу. — А помнишь, как она в прошлый раз “просто цветы сажала”? А потом оказалось, что она перенесла все розы, которые моя бабушка годами выращивала? И поставила теплицу на месте жасминового куста?
Дима молчал. Конечно, он помнил. И он знал, что жена права. Но признать это означало конфликт с матерью, а этого Дима боялся больше всего.
— Я дал ей ключи, — наконец признался он. — Она обещала ничего не менять, просто ухаживать за тем, что есть.
Алина глубоко вздохнула. Семь лет брака, а проблема одна и та же. Свекровь, которая не может смириться с тем, что у сына есть своя жизнь. И муж, который не может сказать матери “нет”.
— Надо ехать, — решительно сказала Алина и пошла в спальню собираться.
— Сейчас? — удивился Дима. — Уже вечер пятницы, пробки везде.
— Да, сейчас, — ответила Алина, доставая из шкафа сумку. — Иначе к понедельнику от моего сада ничего не останется.
Дорога на дачу заняла почти два часа. Алина сидела за рулем, крепко сжимая руль, а Дима молча смотрел в окно. Между ними висела тяжелая тишина.
Алина вспоминала, как три года назад, вскоре после того, как свекровь вышла на пенсию, она сама предложила ей проводить время на даче.
— Ирина Александровна, вы же любите садоводство, — сказала тогда Алина. — А у нас дача большую часть недели пустует. Приезжайте, занимайтесь растениями, отдыхайте.
Свекровь как будто только этого и ждала. Сначала она приезжала на день-два, затем стала оставаться на неделю. А потом, незаметно для всех, дача превратилась в её постоянное летнее жилище.
И всё бы ничего, если бы не постоянные изменения, которые Ирина Александровна вносила без спросу. Там подрезала, здесь пересадила, тут перекрасила, там переставила. Каждый приезд Алины на собственную дачу превращался в стресс — что на этот раз будет не так?
— Она хочет как лучше, — сказал вдруг Дима, прерывая затянувшееся молчание.
— Она хочет по-своему, — отрезала Алина. — Это разные вещи.
Когда они подъехали к даче, уже стемнело. В окнах горел свет — Ирина Александровна была на месте.
Алина резко открыла калитку и быстрым шагом направилась к дому. Дима плелся позади, явно не горя желанием присутствовать при конфронтации между женой и матерью.
— Ирина Александровна! — позвала Алина, входя в дом.
Свекровь выглянула из кухни с удивленным выражением лица, которое быстро сменилось настороженностью.
— Алиночка, Димочка, какой сюрприз! — воскликнула она с наигранной радостью. — А я думала, вы только завтра приедете.
— Мы не планировали, — сухо ответила Алина. — Но мне позвонила Светлана и сказала, что видела вас здесь.
— А, эта сплетница, — Ирина Александровна махнула рукой. — Всюду нос сует. Я просто заехала полить растения, у нас же договоренность.
— Нет у нас никакой договоренности, — Алина чувствовала, как внутри закипает гнев. — Мы с вами четко договорились месяц назад, что вы не будете приезжать сюда без нашего ведома.
— Я Диме сказала, — невинно ответила свекровь, бросив взгляд на сына.
Дима стоял у двери, всем своим видом показывая, что хотел бы провалиться сквозь землю.
— Я ему разрешил, — наконец произнес он. — Я думал, это ненадолго.
— Ненадолго? — Алина обвела рукой кухню. — А это что?
На подоконнике стояли банки с какими-то заготовками, на столе лежала раскрытая книга рецептов, а в углу появилась новая микроволновка.
— Я просто немного обустроилась, — Ирина Александровна развела руками. — Готовлю для вас, между прочим. Хотела вас порадовать.
— Нас порадовать? — Алина почти кричала. — Или себя? Скажите, вы хоть понимаете, что такое чужая собственность?
— Алина! — Дима наконец вмешался. — Не говори так с мамой.
— А как с ней говорить? — Алина повернулась к мужу. — Когда она в десятый раз нарушает наши договоренности? Когда ты дашь ей ключи за моей спиной?
Ирина Александровна сложила руки на груди.
— Я, кажется, лишняя в этом разговоре, — произнесла она с обиженным видом. — Пойду соберу вещи.
— Да, пожалуйста, — кивнула Алина. — И ключи не забудьте вернуть. Все ключи.
Ночь прошла в напряженном молчании. Ирина Александровна демонстративно собрала вещи и уехала с соседом по даче, который иногда подвозил её до города. Дима хмуро сидел на веранде, а Алина обходила участок, оценивая масштаб изменений.
Новые грядки с какими-то незнакомыми растениями появились вдоль забора. На месте старой яблони, которую Алина собиралась аккуратно обрезать, теперь зиял свежий пень — свекровь решила, что дерево слишком старое. А в дальнем углу участка красовалась новенькая теплица из поликарбоната.
Утром Алина вышла на кухню и обнаружила там Диму, который задумчиво смотрел в окно.
Продолжение в первом комментарии
— Ты понимаешь, что это не может так продолжаться? — спросила она.
Дима пожал плечами.
— Мама просто хочет помочь. Она старается для нас.
— Нет, Дима, — Алина покачала головой. — Она делает то, что хочет она. Без оглядки на наши желания.
— Она всегда была такой, — вздохнул Дима. — Активной, деятельной.
— Я понимаю. И я не против её активности. Но есть границы. Представь, что я бы приехала к ней домой и начала переставлять мебель, выбрасывать её вещи и менять обои. Как бы она отреагировала?
Дима невольно улыбнулся.
— Она бы с ума сошла.
— Вот именно, — кивнула Алина. — Потому что это её дом, её территория. А эта дача — моя. Она досталась мне от бабушки, и я хочу сохранить здесь что-то от неё, понимаешь?
Дима сел за стол и потер лицо ладонями.
— Я понимаю. Правда. Но мама… она не воспринимает это так. Для неё помощь — это когда она делает всё по-своему.
— И что нам с этим делать? — спросила Алина.
В понедельник они вернулись в город. Ситуация с дачей не давала Алине покоя. Она решила поговорить с кем-то, кто мог бы дать ей дельный совет, и позвонила своей тете, Нине Сергеевне.
— Свекровь всегда будет считать, что знает лучше, — сказала тетя после того, как выслушала историю. — Особенно если она властная женщина, привыкшая всё контролировать.
— И что делать?
— Говорить с мужем. Именно он должен установить границы для своей матери. Не ты.
Алина задумалась. В этом был смысл. Все её попытки поговорить со свекровью воспринимались как нападки злой невестки. Но если бы Дима твердо сказал “нет”…
Вечером она попыталась объяснить это мужу.
— Дима, пойми, если такое повторится, это может серьезно повлиять на наши отношения.
— Ты угрожаешь мне? — Дима нахмурился.
— Нет, я просто говорю, как есть. Я не могу постоянно бороться с твоей мамой и при этом чувствовать, что ты на её стороне.
— Я не на её стороне, — возразил Дима. — Я просто не хочу конфликтов.
— Иногда конфликт — это единственный способ решить проблему, — сказала Алина. — Особенно если речь идет о твоей маме, которая не слышит слова “нет”.
Прошла неделя. Казалось, буря миновала. Ирина Александровна не звонила, Дима был непривычно внимателен к жене, и Алина уже начала надеяться, что урок усвоен.
В пятницу вечером, когда они собирались ехать на дачу, раздался звонок. Это была Светлана.
— Алина, извини, что опять я с такими новостями, — начала она неуверенно. — Но твоя свекровь снова на даче. И не одна.
— Что? — Алина чуть не выронила телефон. — С кем она там?
— С какой-то женщиной. Они завезли кучу стройматериалов. Похоже, затевают ремонт.
Алина почувствовала, как по спине пробежал холодок. Ремонт? Без её ведома?
Она нашла Диму в гараже, где он проверял машину перед поездкой.
— Твоя мама снова на даче, — сказала она ледяным тоном. — И, судя по всему, собирается делать там ремонт.
Дима выпрямился и повернулся к ней. В его глазах читалась смесь вины и упрямства.
— Я знаю, — наконец сказал он. — Она сказала, что хочет обновить веранду. Как сюрприз.
— Сюрприз? — Алина почувствовала, как гнев поднимается изнутри волной. — Ты серьезно? После всего, что было?
— Она очень хотела тебя порадовать, — Дима говорил тихо, явно понимая, что аргумент слабый. — И она взяла Валентину Петровну, которая в строительстве разбирается.
— О, замечательно! — воскликнула Алина. — То есть теперь не только твоя мама, но и её подруга решают, как должна выглядеть моя дача?
Она резко развернулась и пошла в дом собирать вещи. Дима последовал за ней.
— Алина, постой. Давай спокойно обсудим.
— Нечего обсуждать, — отрезала она. — Я еду на дачу. И на этот раз, Дима, тебе придется выбрать сторону. Либо ты со мной, либо с мамой.
Дорога до дачи прошла в полном молчании. Дима сидел, глядя в окно, а Алина крепко сжимала руль, мысленно готовясь к предстоящему противостоянию.
Когда они подъехали, во дворе стоял небольшой грузовичок, а на веранде хозяйничали Ирина Александровна и её подруга, худощавая женщина в рабочем комбинезоне.
— А вот и хозяева пожаловали! — радостно воскликнула свекровь, увидев их. — Как раз вовремя, чтобы оценить наши планы.
Она спустилась с веранды, вытирая руки о фартук, и пошла навстречу.
— Какие еще планы? — холодно спросила Алина, выходя из машины.
— О, мы с Валей решили обновить веранду, — Ирина Александровна махнула рукой в сторону подруги. — Тут и делать-то всего ничего. Старые доски заменим, перила новые поставим, крышу подлатаем.
— А вы не подумали спросить моего разрешения? — Алина сложила руки на груди.
— Зачем? — искренне удивилась свекровь. — Это же подарок! Сюрприз!
— Мама, — вмешался Дима, — мы же говорили об этом. Ты не должна была ничего менять на даче без согласия Алины.
Ирина Александровна посмотрела на сына как на предателя.
— Я думала, ты на моей стороне, — сказала она с обидой в голосе.
— Здесь нет сторон, мама, — ответил Дима твердо. — Есть уважение к чужой собственности. Эта дача принадлежит Алине, и только она решает, что здесь менять.
Свекровь перевела взгляд на невестку.
— Я хотела как лучше. Веранда совсем разваливается. Того и гляди, обрушится.
— Если бы вы действительно хотели как лучше, — сказала Алина, пытаясь держать себя в руках, — вы бы предложили помощь, а не ставили меня перед фактом.
Валентина Петровна, чувствуя напряжение, спустилась с веранды.
— Я, пожалуй, поеду, — сказала она, обращаясь к Ирине Александровне. — Вы тут семейные дела решите сначала.
— Никуда ты не поедешь! — воскликнула свекровь. — Мы все уже купили, запланировали!
— Ирина Александровна, — Алина подошла ближе, — я прошу вас и вашу подругу покинуть мою дачу. Сейчас.
— Ты не можешь меня выгнать! — возмутилась свекровь. — Я мать твоего мужа!
— Могу, — спокойно ответила Алина. — И если вы не уедете по-хорошему, мне придется вызвать участкового.
— Дима! — свекровь повернулась к сыну. — Скажи что-нибудь!
Дима посмотрел на мать, потом на жену. В его глазах читалась внутренняя борьба. Но затем он выпрямился и твердо сказал:
— Мама, тебе лучше уехать. Мы поговорим позже.
Ирина Александровна застыла, не веря своим ушам. Её сын, всегда такой послушный, выбрал сторону жены.
— Хорошо, — наконец произнесла она дрожащим голосом. — Я уеду. Но запомни, Дима, ты пожалеешь об этом.
Она развернулась и направилась к дому собирать вещи. Валентина Петровна, бормоча извинения, последовала за ней.
Прошел месяц. Отношения в семье оставались напряженными. Ирина Александровна объявила бойкот невестке и почти не разговаривала с сыном. Дима переживал, но держался стойко.
— Она позвонила мне вчера, — сказал он Алине за ужином. — Хочет организовать семейный обед в следующее воскресенье. Говорит, что есть какой-то важный разговор.
Алина вздохнула. После истории с дачей она не горела желанием видеть свекровь.
— Ты хочешь пойти?
— Думаю, надо, — Дима пожал плечами. — Она всё-таки моя мать. И если она готова к примирению…
— Хорошо, — согласилась Алина. — Но только если она действительно готова уважать наши границы.
В воскресенье они приехали в квартиру Ирины Александровны. К их удивлению, там уже был накрыт стол, а сама хозяйка встретила их с неожиданной теплотой.
— Проходите, проходите! — она обняла сына и сдержанно кивнула невестке. — Я так рада, что вы пришли.
За столом Ирина Александровна была непривычно тиха. Она расспрашивала Диму о работе, интересовалась у Алины её проектами, но главную тему разговора явно откладывала.
Наконец, когда с основными блюдами было покончено, она встала и вышла из комнаты, вернувшись с большой папкой.
— Я хотела вам кое-что показать, — сказала она, открывая папку. — Валя — помните мою подругу? — помогла мне составить проект обновления веранды на даче.
Алина напряглась, готовая к новому витку конфликта, но свекровь продолжила:
— Я понимаю, что поступила неправильно в прошлый раз. Не спросила разрешения, не посоветовалась. Это ваша дача, Алина, и только вы решаете, что там менять.
Она разложила на столе чертежи и фотографии.
— Но я всё равно хочу предложить свою помощь. Вот, посмотрите. Это проект. Мы с Валей всё рассчитали, подобрали материалы. Но окончательное решение, конечно, за вами.
Алина с удивлением смотрела на свекровь. Такого поворота она не ожидала.
— И ещё, — Ирина Александровна протянула Алине маленькую коробочку. — Это вам.
Конец 1 части.
