– Как же так, Сан Саныч, ведь Пашка у Вас любимый внук всю жизнь был? И теперь такой поворот на старости лет? У Вас ничего не переклинило? – возмущался Пашкин отец и по совместительству зять Сан Саныча – Сергей Иваныч.
– А что тебя, Сережа не устраивает? – снисходительно посмотрел поверх своих старинных очков для чтения Сан Саныч на своего зятя.
– Ну как чего?! Вот Вы это наследство составили, Сан Саныч, только почему-то свою шикарную трехкомнатную квартиру в самом историческом центре города в знаменитом доме – отдаете своей внучке, а нашему Пашке какую-то обветшалую обшарпанную однушку на окраине города в хрущевке?!
– Не кажется ли Вам, что это малость не справедливо?! – возмущался Сергей Иваныч, а его супруга и по совместительству – дочь Сан Саныча – Маргарита Александровна одобрительно кивала в поддержку мужа.
– А вот тут с Вами не согласны! – Сан Саныч, продолжая сидеть в кресле, сделал знак рукой в сторону своей младшей дочери Тамары.
– Да! А почему это Пашке трешку должны отдавать?! Он мужик – пусть сам и зарабатывает. И однушка – неплохо! Я считаю, что моя доченька – Оленька – достойна такого наследства! – начала, словно маленькая собачонка, гавкать Тамара Павловна.
Да, да, друзья, автор вынужден сделать заметку, что у Сан Саныча были две дочери – Маргарита и Тамара. Обеих дочерей он считал родными и различий между ними не делал. Но супругу Саныч взял замуж с маленькой дочкой.
– А я говорю, Пашка уже женат, у него двое детей, ему просторная жилплощадь нужна, а Ольге еще только 20! Еще может и замуж не выйдет! Ей бы вполне однушки хватило! – уже вступила в спор мать Павла – Маргарита Александровна.
– Ага, а чего это вы моей Ольге судьбу такую предсказываете? Или только Пашка у вас таких высот достиг? Жениться и детей заделать – невеликое достижение! – сверлила взглядом Тамара Павловна то свою сестру, то ее мужа…
Сан Саныч невозмутимо сидел в своем старинном кресле и с интересом поглядывал то на одних, то на других участников дележки.
Внучка Сан Саныча – Ольга, набычившись и глядя исподлобья, также сверлила своим недобрым взглядом то на Пашку, то его родителей, то своего малознакомого ей деда.
Ольга редко бывала у своего деда, и не любила сюда ходить, но уж по случаю оглашения завещания ей было некуда деваться и она вместе с матерью все же решила навестить своего “предка”.
Пашка, вообще, чтобы хоть как-то скоротать время то и дело выходил покурить на балкон: ему был неприятен весь этот разговор. Да и, вообще, Павлу были неприятны мысли, что его любимого деда может в один момент просто не стать.
– Ладно, хватит! Чего вы взъелись на деда и сами чуть не передрались? – уже прервал пререкания родственников Павел, который в очередной раз вышел с балкона и застал самый разгар конфликта.
– Ничего себе хватит, сынок?! У тебя из под носа эта трёшка уплывает, а ты ни в одном глазу? Ты же с дедом – не разлей вода, всегда с ним, а Ольга чего – вон волком на него смотрит, она его и видела всего пару раз и то по великим праздникам. А он, старый…, – выругался Сергей Иваныч.
– Дед решил, значит его решение надо уважать: как никак не ваши квартиры. Так что давайте, расходитесь, уже битый час тут спорите! – прервал всех Пашка и начал выпроваживать шебутных родителей и свою тетку.
– Марго, и вправду, давай домой собираться! – шепнул своей супруге Сергей Иваныч, – может Пашка деда наедине уговорит квартиру ему оставить?
Через 5 минут уже никого не осталось в квартире кроме Сан Саныча и Павла.
Это было вполне нормально, ведь Пашка единственным навещал деда чаще всех. Иногда даже и ночевал у него, когда тот болел, да и так, между делом, частенько заезжал к нему в гости или звонил деду по телефону что-нибудь обсудить.
Дед для Пашки – был больше, чем дедом. Считай, Пашка с самого детства был рядом с Сан Санычем. Родители особо сыном не занимались, и частенько отправляли его к деду. С Санычем они ездили на дачу в пригород, ходили на рыбалку, по грибы, а иногда просто бродили по лесу и живописным местам Подмосковья.
В общем Паша вырос рядом с дедом, а Сан Саныч в своем внучке души не чаял, тем более тот был похож на него и внешне и характером.
Дочь Сан Саныча – Тамара Павловна очень обижалась на своего отца, который был равнодушен к ее дочери – младшей внучке Оленьке. Да и Ольга не особо стремилась приходить к деду и фактически не считала его за родного человека, она чаще гостила у деда с бабкой по отцовой линии.
Вот этим-то и были возмущены родители Павла, когда дед объявил, что отписывает свою элитную квартиру фактически малознакомой внучке.
С уходом шумных родственников в квартире Сан Саныча наступила тишина. Старичок пересел из кресла за рабочий стол в кабинете и изучал научную литературу.
Сан Саныч в свои 80 еще был – живчиком: много читал, писал мемуары и постоянно был занят с клиентами, которые хотели получить исключительно его экспертное мнение по важным вопросам его профессиональной деятельности.
Павел заварил чай и молча в дедовом подстаканнике принес кружку крепкого напитка Сан Санычу на стол.
– Ну, а ты сам чего думаешь? Тоже, наверное, в душе меня костеришь за такой “подгон”? И квартира эта – ты считай в ней вырос, а старый дурак (то бишь я) взял и этой Ольге отписал? – обратился дед к внуку, разглядывая очередной самородок, принесенный ему на экспертизу.
Паша молчал, видно было, что он сам о чем-то задумался и просто не слышал слов деда.
Сан Саныч был знаменитым экспертом по ювелирке в городе, одним из старых корифеев профессии, которые многое могли рассказать об украшении, камнях или истории того или иного старинного колечка с “камушком”.
Павел в детстве и сам любил часами сидеть рядом с дедом и наблюдать за его вдумчивой и кропотливой работой, пока Сан Саныч разглядывал те или иные экспонаты и делал какие-то пометки в своем блокноте или кому-то звонил по проводному старинному телефону.
– Запомни, сынок, лучше иметь мало вещей, но чтобы эти вещи были ценными, не одноразовыми, понимаешь? – переключился Сан Саныч уже на другую мысль, которая посетила его в этот момент.
– Вот, например, даже взять мебель? Вот сейчас делают всё из опилок, простоит этот диван пару лет, набитый поролоном, и всё, люди выкидывают его на помойку и едут за новым. А вот раньше мебель стоила очень дорого, но и служила она целым династиям, целым поколениям. На одном диване люди рождались, спали и умирали, и так в нескольких поколениях: – отцы, деды, прадеды…, – рассуждал Сан Саныч.
– Вот раньше и что-то значило слово “фамильная усадьба”, где все было пропитано духом предков – мебель, часы, семейные украшения в шкатулках, которые передавались от прабабок правнучкам, иконы, – махнул рукой дед.
– А сейчас всё стало одноразовым – мебель одноразовая, вещи одноразовые. Вон даже телефоны вы меняете раз в 2 года. Люди одноразовые стали, которые не помнят своих дедов, не мыслят что было 20, 30, 40 лет назад до их рождения, я не говорю уж…, – Сан Саныч прервался и посмотрел на Пашку.
– Ага, люди как роботы стали, – согласился с дедом Павел. – Вот сегодня на заправку заехал, предъявляю карту на оплату бензина, знаю, что карта у меня новая, что на ней ничего нет в плане бонусов. А кассир тоже это прекрасно видит и спрашивает меня: “Баллы копите?”
– Я ее в ответ спрашиваю, мол, “есть что списать по баллам?”. Та поднимает на меня свои пустые глаза и машинально говорит, что у меня 0 баллов. Усмехнулся я тогда, и отвечаю, что значит коплю, а та не поняла даже моего ответа. Ее просто обучили так говорить, вот она и не думает, как попугай повторяет одни и те вопросы…
– А на другой заправке женщина мне пробивает бензин, а сама “Бу-бу-бу” про себя, еле слышно. Спрашиваю ее, мол “что Вы, женщина, говорите?” А она мне опять: “кофе, снеки, напитки, за каждую дополнительную покупку вам начисляются баллы”. Оказывается, их заставляют это всё проговаривать, а она уже на автомате бухтит себе что-то под нос. Со стороны это выглядит, как будто передо мной живой киборг, и у него мозг заклинило, и он никак не может остановиться, – засмеялся Павел.
– Вот и я о том, Паша. Люди сейчас – пустые. Только на деньги отзываются. Видел как сегодня твои родители с теткой не перегрызлись из-за квартиры? Такое ощущение, что уже меня нет, я им уже далеко не интересен…, – посмотрел в окно Сан Саныч и отхлебнул глоток уже остывшего чая.
– Однушку-то продавать будешь, которую я тебе подарил? – вдруг мельком, как бы между делом спросил Сан Саныч, глядя в окно, но при этом улавливая каждое шевеление внука и выражение его лица.
– Да, дед. Жена давно говорит, что надо расширяться, Ванька-то уже в школу пошел, ему хочется свою комнату для уроков выделить. Да и, вообще, вчетвером в 30 квадратах тесновато: порой сильно утомляет. Вот я к тебе и прихожу, у тебя тишина, спокойствие, как в музее! – ответил Павел.
-Как в музее…, – повторил Сан Саныч, – это ты верно подметил. Ну ты однушку продавать будешь, осмотрись там хорошо, сразу хлам не выкидывай, а как разгребешь всё, тогда уже и продавай. Понял?
– Понял! – повторил Павел, зная, что дед всегда говорил какими-то полу-загадками и намеками.
– Кстати, дед, я давно тебя хотел спросить: а тебе зачем нужна была эта квартира-то на окраине города? Ты же там никогда не жил? Да и ремонта там нет, вся старая однушка – обшарпанная? – спросил Павел.
– Много будешь знать, скоро состаришься! – буркнул дед Павлику, – ладно, дуй к своим, а то они тебя уже заждались!
*********
Через неделю Павел начал выгребать хлам из однокомнатной квартиры. Мужчина правильно истолковал намек деда и понимал, что Сан Саныч не так просто ему подарил именно эту квартиру.
Кроме Павла этого никто не понял во время дележа наследства, но у внука с дедом была особая связь, и они понимали друг-друга даже по манере молчания, не глядя друг на друга.
Павел понимал, что его дед был далеко не простым человеком, всю жизнь проработал с ценностями, реальную стоимость которых даже не всегда можно оценить деньгами.
Из детских воспоминаний Павел помнил, что в квартиру деда несколько раз вламывались грабители, которые хотели поживиться особо ценными предметами старины, но Сан Саныч лишь посмеивался над любителями шальных денег, ведь в квартире кроме кроме массивных старинных часов и интерьера больше ничего не находилось, что можно было выгодно продать.
– Ну, дед, всегда любитель загадывать шарады, – думал про себя Павел и обшаривал все углы в подаренной ему квартире. Все старые вещи были пересмотрены Павлом уже по нескольку раз, но он так ничего не нашел.
Паша уже несколько раз осматривал с фонарем пространство под ванной, почистил старую вентиляцию, и даже заглянул в унитаз в надежде, что в бачке старого унитаза окажется таинственный сверток. Но кроме слоя ржавчины в несколько сантиметров ила в бачке унитаза также ничего не оказалось.
– Марин, давай сегодня отправим детей к родителям, а сами съездим в одно место. Я уже устал искать то, чего не знаю: может твоя светлая голова мне поможет? – попросил свою супругу Павел.
– Ой, как интересно! А что будем искать? – оживилась Маринка.
-Ты же знаешь моего деда? Он любитель устраивать шарады! Он мне в детстве такие загадки загадывал, мой мозг и интеллект тренировал. Вот и в этот раз, считай он мне экзамен устроил, я это на клеточном уровне чувствую! – начал объяснять жене свои догадки Павел.
– Я не понимаю, Паш? О чем речь идет? – действительно не понимала Марина.
– В общем так, дед у меня – любитель старины, всю жизнь проработал в сфере ювелирки, так что ищем что-то ценное…, – объяснял Павел.
– Я ведь сразу понял, что дед не зря мне отписал эту однушку. Да и после покупки этой квартиры, он в ней ни дня не жил, и очевидно, она ему нужна для хранения чего-то важного, только вот чего? – Павел уже подводил Марину к двери квартиры на пером этаже.
– Ну это вряд ли, – усомнилась Маринка, – квартира на первом этаже, дверь старая, деревянная, открывается внутрь. Что здесь можно хранить?!
– Ты не знаешь Сан Саныча, Марин, он тот еще тихушник. И человек без интеллекта ничего тут не найдет, хоть неделю тут рыть будет! Дед – мастер всяких шарад. Но мне он намекнул, что в квартире есть ценности! – объяснил Павел.
– Хочешь сказать, что мы сейчас – почти миллионеры?! – хихикнула Маринка.
– Уверен! – Павел открыл квартиру и пропустил Марину вперед.
– А мне кажется, что твой дед просто прокатил тебя с наследством, вот и все дела! А ты себе нафантазировал золотых гор! – уже более серьезно проговорила Марина, прохаживаясь по старой квартире и осматривая обстановку.
В квартире были наклеены еще чуть ли не советские бумажные обои в несколько слоев, уложен лакированный паркет и поставлены деревянные межкомнатные двери с массивными ручками.
– Нда… обстановочка так себе…, – протянула Маринка. – Стены простукивал?
– Простукивал… Вот у меня мысль вскрыть этот паркет, может там что-то есть? – советовался с супругой Павел.
– Похоже, этот паркет, Пашенька, судя по его виду, был положен тут еще со времени постройки этого дома, а твой дед, с твоих слов, купил эту квартиру уже в 90е. Так что – маловероятно, что под ним мы что-нибудь найдем.
– Ну мало ли, можно ведь разобрать паркет, а потом заново всё собрать и пролачить, что ничего и заметно не будет! – не соглашался с супругой Паша.
Всю следующую неделю Павел методично после работы ходил в квартиру и выковыривал старый паркет, выискивая что-либо похожее на старинный антиквариат, но все его старания были напрасны.
**********
– Дед, ты решил поиздеваться надо мной?! Я уже всё вверх дном там перевернул, и ничего не нашел! – уже вышел из себя Павел и решил прийти к Сан Санычу за подсказками.
Сан Саныч как всегда сидел в своем кресле и читал какую-то искусствоведческую литературу, рассматривая внимательно фотографии через лупу.
– Молчание, золото! Понял, внучек? – Дед внимательно посмотрел на Павла и повторил, – золото!
**************
-Марин, дед надо мной действительно издевается! – жаловался супруге Павел, в очередной раз приходя в эту уже опротивевшую ему квартиру, – у меня такое желание уже выставить ее на продажу и успокоиться.
– Наверное, ты права, дед просто издевается на до мной! – добавил Павел.
– Подожди, Паш, ну он же тебе уже прямо сказал про золото. Тут не так много металлических вещей! – рассуждала Маринка.
От автора. А вы уже догадались? Что это могло быть? Если автор вас заинтриговал, то прошу обязательно поставить и написать потом свои доводы в комментариях. Лайк нужен для статистике и разгона публикации, а комментарий – больше нужен автору. Ведь он решил сделать всё, чтобы читатель не догадался о чем идет речь до последнего!
– Нет, ты будешь смеяться, но может это – унитаз? – вдруг посмотрела на супруга широко раскрытыми глазами Марина.
Оба кинулись осматривать унитаз в квартире, но вскоре сделали выводы, что унитаз – классический из фаянса. Попутно молодые люди осмотрели ванну, сливную пробку и даже трубы, но ванна оказалась чугунной, а трубы из обычного металла.
– Да ну этого деда! – уже не выдержал Павел и изо всей силы пнул межкомнатную дверь. Удар был такой силы, что ручка, которая держалась на честном слове в дверном полотне вылетела и со стуком покатилась по полу!
– Всё, собирайся, поехали домой, больше нам тут делать нечего! – Паша уже решительно пошел в прихожую и стал с раздражением натягивать на себя куртку, не заметив, что Марина уже разгадала загадку Сан Саныча.
– Смотри, Паша. Это снаружи ручка уже потемневшая от времени, а вот изнутри…, – Марина показала дверную ручку с другой стороны, и Павел увидел что-то похожее на золото.
– Неужели ручки?! – Павел взял у супруги дверную ручку и покрутил в руках, – да тут грамм 300 не меньше!
Уже через час Павел с Маринкой искали в интернете способ реставрации изделий из золота и наводили гремучую смесь в ведре с теплой водой и различными ингредиентами.
– Я сегодня тут спать останусь, а ты иди забирай детей у родителей, и завтра неси домашние весы. Надо же хотя бы примерно знать, сколько килограмм золота теперь в нашем распоряжении…
*************
– Ну что, разгадал мою шараду, сынок? – Сан Санычу хватило пару взглядов на своего довольного внучка, который пришел поделиться своим открытием, как он делал это в детстве.
– Оказалось, на самом видном месте сокровища были зарыты! – проговорил Павел, – и откуда у тебя столько?
– Ну, ты знаешь, 90-е были лихими годами! Кто-то в тайне от всех приносил мне на хранение, а уже завтра этих людей просто не могли найти, а за слитками никто так и не приходил, – объяснял внуку дед.
– Я не решился сбывать это всё в тот момент, но и дома хранить боялся, вот и провернул аферу по переплавке. Даже изобрел свой метод, чтобы состарить эти ручки. Вот для этого мне и понадобилась та квартира, о которой до последних времен никто и не знал! – уже раскрыл все карты перед внуком Сан Саныч.
– Если надумаешь продать, мой дорогой, не вздумай сдавать в ломбарды. Надеюсь, ты знаешь к кому обратиться! – подмигнул внуку Сан Саныч.
С продажей однушки у Павла началась совершенно другая жизнь. По официальной легенде, которая была придумана для родственников, Павел с продажи однокомнатной квартиры открыл свое дело, которое стремительно набирало обороты. И вскоре у молодого предпринимателя появилась и квартира в центре города, и загородный дом в элитном коттеджном поселке в пригороде, и люксовый семейный внедорожник.
***********
-Эх, Олька! Надо было нам на однушку соглашаться! Вон Пашка как поднялся с ее продажи. А деду уже 85, а ему хоть бы хны! Тебе уже 25, замуж вышла, а дед всё в одной поре! – выговаривала уже повзрослевшей дочери Тамара Павловна.
А Павел не забывал деда, и каждую неделю навещал уже возрастного Сан Саныча в его квартире, вместе с супругой и внуками. В квартире пенсионера уже не было так тихо, но Сан Санычу нравилось, что правнуки были рядом, и иногда влетали в его кабинет и устраивали там догонялки.
– Тренируй мозги, внучек, чтобы до старости дожить в добром здравии и памяти! Шарады надо уметь разгадывать, чтобы мозг не застаивался. Ведь история с ручками – это не самая последняя загадка для тебя! – улыбнулся Павлу дед, но всему свое время, сынок, всему свое время!!!
– Да, и еще, внучек… Я знаю, что ты не любишь об этом говорить… Но я всё же скажу, хотя жить я буду долго! – посмотрел на Павла масляными, полными слез глазами дед.
– Когда меня не станет, выкупи у Ольги эту квартиру. За любые деньги выкупи, понял?! – дед требовательно посмотрел на Павла. – Жить в ней с семьей не надо, но когда тебе будет трудно или одиноко, просто приходи сюда, завари чай, сядь за мой стол и почитай мои записи. И ты почувствуешь, что я где-то рядом, сынок, что я тебя никогда не брошу!
На глазах Павла также были слезы… Дед с внуком обнялись, это было редкостью в их скупых мужских взаимоотношениях.
