Электричка мчалась сквозь березовые рощи. Анна смотрела в окно, но видела не природу, а ту жизнь, которую она смогла бы подарить сестре и племяннице в Москве. За день до этого она говорила с Настей по телефону, обсуждая последние детали их плана. Настя должна была собрать документы, вещи первой необходимости, и дождаться приезда Анны, чтобы вместе с Полиной уехать навсегда от мужа.
Три часа на электричке, час на автобусе, и на вокзале Анна увидела брата Сашу. Он ждал ее с сияющими глазами.
— Кредит дали, деньги перевели! — выпалил он вместо приветствия, крепко обнимая сестру. — Уже заказал часть оборудования!
— Поздравляю! Я знала, что у тебя получится, — улыбнулась Анна.
— Это все благодаря тебе, — Саша забрал у нее рюкзак. — Я уже присмотрел место для аренды. Хочешь посмотреть?
— Обязательно, но сначала мне нужно к Насте, — Анна погрустнела. — Как она?
Саша нахмурился:
— Игорь снова распускал руки в выходные. Паша хотел вмешаться, но Настя умоляла не лезть. Боится, что будет хуже.
— Сегодня все изменится, — твердо сказала Анна. — Я забираю их в Москву.
Дом Насти и Игоря стоял на окраине деревни. Когда Анна и Саша подошли к нему, было слышно громкие голоса внутри.
— Ты куда эти вещи собрала? — кричал Игорь. — Зачем Полькины тетрадки упаковала?
— На дачу поедем, — дрожащим голосом отвечала Настя. — К маминой подруге. Помнишь, она приглашала?
— Какая еще дача зимой? — в голосе Игоря сквозило подозрение.
Анна с Сашей переглянулись и поспешили внутрь. В коридоре стояли две собранные сумки. Настя с красным пятном на скуле стояла у стены, а Игорь нависал над ней, размахивая какими-то бумагами.
— А это что? — он потряс листами перед ее лицом. — «Документы для школы в Москве»? Ты что удумала?
Увидев Анну и Сашу, Игорь резко повернулся:
— А, явилась! — процедил он. — Приехала сестричку украсть? Не выйдет!
— Игорь, успокойся, — Саша встал между ним и женщинами. — Давай поговорим как взрослые люди.
— А ты не лезь! — Игорь толкнул его в грудь. — Это моя семья!
— Не кричи, — тихо сказала Настя. — Полина испугается.
— Пусть боится! — заорал Игорь и швырнул документы на пол. — Никуда вы не поедете! Ты моя жена! Полька моя дочь!
Он замахнулся на Настю, но Саша перехватил его руку:
— Не смей.
Завязалась потасовка. Игорь был крепче, он оттолкнул Сашу и ударил Настю по лицу. Она упала, прикрывая голову руками. В этот момент дверь распахнулась, и в дом вошел Паша. Оценив ситуацию, он бросился на Игоря. Вдвоем с Сашей они скрутили Игоря. Тот рычал и вырывался, но братья держали крепко.
— Бегите! — крикнул Паша. — Мы его задержим! И если надо, полицию вызовем.
Анна помогла Насте подняться:
— Где Полина?
— В своей комнате, — прошептала Настя, вытирая кровь с губы.
Анна бросилась в детскую. Полина сидела на кровати, прижимая к себе плюшевую собаку, глаза полны ужаса.
— Тетя Аня, папа опять злится, — прошептала она.
— Все будет хорошо, — Анна обняла племянницу. — Мы едем в Москву, помнишь? Как мы обсуждали. На большом поезде.
Полина кивнула, крепче обнимая игрушку:
— А папа?
— Папа останется здесь, — решительно сказала Анна и повела девочку к выходу.
В коридоре братья все еще удерживали Игоря, который осыпал всех проклятиями. Настя схватила сумки, и они выскочили на улицу.
— Я приеду! — кричал им вслед Игорь. — Я вас из-под земли достану! Это моя семья!
В дом к матери они вошли втроем — Анна, Настя с подбитым глазом и Полина, крепко держащая тетю за руку. Мать охнула, увидев лицо дочери:
— Господи, что случилось?
— Мы уезжаем, мама, — твердо сказала Настя. — В Москву, к Ане. Навсегда.
— Как это навсегда? — мать всплеснула руками. — А как же Игорь? Он же твой муж!
— Муж, который ее избивает, — жестко произнесла Анна. — Сегодня при нас ударил. А если бы не Саша с Пашей, еще неизвестно, чем бы все закончилось.
— Все семьи ссорятся, — мать покачала головой. — Нельзя же из-за этого разрушать семью! Подумай о ребенке!
— Я и думаю, — Настя прижала к себе Полину. — Не хочу, чтобы она росла, боясь собственного отца.
— И ты это одобряешь? — мать обернулась к Анне. — Ты подговорила сестру бросить мужа? Явилась тут, баламутишь! Мало того, что сама… ни мужа, ни детей, так теперь и сестру хочешь сделать разведенкой?
— Я помогаю ей спасти себя и дочь, — спокойно ответила Анна. — И да, я горжусь ее решением.
— Бесстыдницы! — воскликнула мать. — В наше время и не через такое
проходили и жили! А вы чуть что — сразу бежать! Настя, одумайся! Ребенка без отца оставляешь!
Но Настя только качала головой, прижимая к себе дочь.
— Пойдем, — Анна взяла сестру за руку. — Нам пора на автобус.
— Предательницы! — крикнула им вслед мать. — Анька, это все ты! Умная слишком стала! Ты семью разрушаешь!
На крыльце их встретили Саша и Паша, запыхавшиеся, с разбитыми костяшками на руках.
— Игорь у Петровича, — сообщил Паша. — Напивается. Но скоро очухается и явится сюда. Вам надо торопиться.
— Спасибо, — Настя обняла по очереди каждого из братьев. — Простите, что втянула вас…
— Ты что! — возмутился Саша. — Мы же семья.
— Мы проводим вас до автобуса, — сказал Паша. — На всякий случай.
***
Москва встретила их дождем и промозглым ветром. Таксист помог внести сумки в подъезд, и вот уже Настя с Полиной робко переступили порог квартиры Анны.
— Проходите, располагайтесь, — Анна включила свет. — Это теперь ваш дом.
— Какая большая квартира! — восхищенно прошептала Полина, оглядываясь по сторонам.
— Будете жить в этой комнате, — Анна открыла дверь в гостиную, где стоял раскладной диван. — Здесь и стол есть, будешь за ним уроки делать.
В ту ночь они долго не спали. Настя плакала, рассказывая, как постепенно их брак с Игорем превратился в кошмар. Как он начал пить, как стал поднимать на нее руку, как запрещал видеться с подругами, как контролировал каждый шаг.
— Я так боялась, что он ударит Полину, — шептала она. — Каждый день боялась.
— Теперь все будет иначе, — обещала Анна, обнимая сестру. — Ты справишься.
Первые недели в Москве дались Насте нелегко. Анна водила ее на собеседования, но без опыта работы и с деревенским говором ей везде отказывали. В компании Анны вакансия администратора неожиданно закрылась — взяли родственницу одного из руководителей.
— Не переживай, — успокаивала Анна расстроенную сестру. — Что-нибудь найдем.
Полину удалось устроить в хорошую школу недалеко от дома. Девочка оказалась способной и быстро догнала городских сверстников. Учительница хвалила ее старательность и тягу к знаниям.
— Она у меня упорная, — с гордостью говорила Настя. — В Аню пошла.
Игорь названивал каждый день, то умоляя вернуться, то угрожая приехать и забрать их силой. Настя сменила номер телефона, но он стал звонить матери, а та передавала его слова.
— Мам, не надо, — просила Настя во время редких разговоров. — Мы не вернемся.
— Ты разбиваешь семью, — упрекала ее мать. — Игорь страдает, пить начал еще сильнее. А все из-за твоего эгоизма!
Анна, слыша эти разговоры, злилась, но молчала. Она понимала, что мать никогда не изменит своего мнения.
Через 2 месяца Насте наконец улыбнулась удача — ее взяли помощником повара в небольшое кафе недалеко от дома. Хозяйка, женщина средних лет, оценила ее кулинарные способности и трудолюбие.
— Готовит она как бог, — сказала она Анне, когда та зашла за сестрой после первого рабочего дня. — Бабушкины рецепты знает, руки золотые. Я из неё шеф-повара сделаю, вот увидите!
Настя возвращалась домой уставшая, но счастливая. Впервые в жизни она чувствовала себя нужной и ценной. А через месяц получила первую зарплату — и расплакалась, держа в руках деньги, заработанные собственным трудом.
Жизнь потихоньку налаживалась. Настя работала в кафе, Полина ходила в школу, а Анна, видя, как они осваиваются, наконец почувствовала, что может немного расслабиться. Она стала изредка выбираться с друзьями, посещать выставки и концерты.
В тот вечер Анна не хотела идти в театр. Настя с Полиной уехали по магазинам, и подруга Марина еле уговорила её “развеяться”.
“Билеты в Маяковку, второй ряд партера! Не пропадать же добру,” – настаивала она.
Анна согласилась скорее от усталости спорить. Последние месяцы она жила как в тумане – работа, дом, забота о сестре и племяннице. Даже не заметила, как пришла осень.
В театре она поймала себя на том, что впервые за долгое время может просто сидеть и дышать. Не решать чьи-то проблемы, не строить планы, не переживать. Просто жить.
Она читала программку, когда та выскользнула из рук. Наклонилась поднять и столкнулась с чужой рукой – мужчина, сидевший рядом, тоже потянулся за упавшей брошюрой.
– Простите, – он улыбнулся, протягивая ей программку, и от этой улыбки у Анны вдруг перехватило дыхание.
Высокий, с правильными чертами лица и удивительно добрыми глазами. Такие люди обычно не замечают никого вокруг, но он смотрел на неё с искренним интересом.
– Спасибо, – она забрала программку, чувствуя, как предательски краснеют щеки.
– Впервые здесь? – спросил он.
– Нет, была раньше. Но давно.
– А я прихожу почти на каждую премьеру. Люблю этот театр – здесь особая атмосфера.
Начался спектакль, и они замолчали. Но Анна всем телом чувствовала его присутствие рядом, тепло его плеча, случайно касавшегося её руки на подлокотнике.
В антракте он предложил выпить кофе в буфете. Она согласилась, удивляясь самой себе – обычно она избегала знакомств, особенно после истории с Настей и Игорем.
– Меня зовут Максим, – он протянул ей чашку капучино. – Я архитектор.
– Анна. IT-специалист.
Они проговорили весь антракт. Он рассказывал о своих проектах, о том, как важно создавать пространства, где людям хочется жить. Она слушала, забыв о времени, и впервые за долгое время чувствовала себя просто женщиной – не старшей сестрой, не опорой семьи, не успешным профессионалом.
После спектакля он предложил проводить её.
– Давайте пройдемся пешком, – предложил он. – Вечер слишком хорош для метро.
Они шли по вечерней Москве, и Анна поймала себя на том, что рассказывает ему о семье, о сестре с племянницей, о братьях-близнецах, начинающих свое дело. Обычно она не делилась личным с малознакомыми людьми, но с ним было удивительно легко.
– Вы удивительная, – вдруг сказал он, останавливаясь. – Столько любви и заботы о близких. Но кто заботится о вас?
Она растерялась. Никто никогда не задавал ей такого вопроса.
– Можно, я позвоню вам завтра? – спросил он, записывая её номер. – Хочу пригласить вас на ужин.
Она кивнула, чувствуя, как сердце бьется где-то в горле.
Дома она долго стояла у окна, глядя на ночной город. Внутри все дрожало от предвкушения и страха. Вдруг это ошибка? Вдруг она разучилась верить людям? Вдруг…
Телефон звякнул сообщением: “Спасибо за чудесный вечер. Сладких снов, Анна.”
И она улыбнулась. Может быть, иногда стоит рискнуть? Может быть, пришло время научиться доверять снова?
***
Это случилось в январе, в один из тех морозных вечеров, когда Москва похожа на декорацию к рождественской сказке. К тому времени Анна уже познакомила с Максимом сестру и племянницу. Они гуляли вдвоём по заснеженному Чистопрудному бульвару после ужина в любимом ресторанчике Максима.
– Знаешь, – сказал он, когда они остановились у пруда, – я всё думаю о том, что сказала Полина вчера.
Накануне они всей семьей были у него дома – готовили пиццу, играли в настолку. Полина, уже привыкшая к Максиму, спросила его: “А почему ты живешь один в такой большой квартире?”
– И что ты думаешь? – Анна подняла глаза. В свете фонарей кружились снежинки, оседая на его темном пальто.
– Думаю, она права. Три комнаты для одного – это действительно много, – он повернулся к ней. – Переезжай ко мне, Ань.
Она замерла. Сердце гулко забилось где-то в горле.
– Я знаю, о чем ты сейчас думаешь, – он взял её руки в свои. – Беспокоишься о Насте и Полине. Но послушай – твою квартиру можно оставить им. Пусть это будет их дом, их крепость. А ты… ты переедешь ко мне. Если хочешь, конечно.
– Максим…
– Подожди, дай договорить, – он улыбнулся. – Я люблю тебя, Ань. Хочу засыпать и просыпаться с тобой, готовить вместе завтраки, обсуждать прошедший день. Хочу заботиться о тебе. И я знаю, что ты боишься. Но я не тороплю – просто предлагаю сделать следующий шаг.
Анна смотрела на их соединенные руки. Она действительно боялась – не его, себя. Боялась довериться полностью, впустить в свою жизнь, стать зависимой…
– А если… – она запнулась.
– Если не получится? – договорил он. – Тогда ты просто вернешься домой. Но я сделаю всё, чтобы получилось.
Она подняла глаза – в его взгляде была такая уверенность, такая любовь, что все сомнения вдруг показались мелкими и ненужными.
Потом они долго сидели в кафе, строили планы – когда переезжать, как рассказать Насте, что делать с вещами…
Дома её ждала Настя – будто чувствовала, что сегодня важный вечер.
– Ну? – спросила она, глядя на сияющее лицо сестры.
– Я переезжаю к Максиму, – выдохнула Анна. – А квартира остается вам с Полиной. Вам нужен свой дом, своё пространство. А я… я, кажется, нашла своё.
Они проговорили до глубокой ночи – о страхах, о надеждах, о будущем. И впервые за долгое время Анна чувствовала, что всё правильно. Что можно наконец-то подумать о себе, о своем счастье.
***
Свадьбу решили сыграть в июне. Настя взялась за организацию банкета — она настояла, что сама приготовит большую часть блюд.
— Ты с ума сошла, — смеялась Анна. — Это же огромная работа!
— Для любимой сестры ничего не жалко, — улыбалась Настя.
Они пригласили Сашу и Пашу с их девушками. Братья за этот год оба нашли свои вторые половинки — девушек из соседних деревень.
— А маму звать будешь? — осторожно спросила Настя за месяц до свадьбы.
Анна вздохнула. С того самого дня, когда они уехали из деревни, мать почти не общалась с ней. В редких телефонных разговорах обвиняла в разрушении семьи Насти, жаловалась на Сашу, который, по ее мнению, “зазнался” со своим бизнесом, и вообще вела себя так, будто дети ее предали.
— Позову, конечно, — наконец сказала Анна. — Она же мама.
В день свадьбы Анна нервничала не из-за церемонии или банкета, а из-за предстоящей встречи с матерью. Как она себя поведет? Что скажет? Не испортит ли всем праздник?
Мать приехала в строгом темно-синем платье, с новой прической. Она выглядела постаревшей, но держалась прямо, с достоинством. Увидев Настю, замерла на секунду, а потом бросилась обнимать дочь и внучку.
— Как же вы похорошели, — она вглядывалась в их лица. — Прямо расцвели.
— Здравствуй, мама, — Анна подошла к ним.
Мать повернулась к ней, и в ее глазах Анна увидела слезы:
— Прости меня, дочка, — вдруг сказала она. — Такая я дура старая.
Она протянула руку и коснулась щеки Анны:
— Спасибо тебе, что спасла их. Что не бросила. Ты настоящая сестра и дочь.
Анна не выдержала и обняла мать. Сколько лет она ждала этих слов! Сколько ночей проплакала, думая, что мать никогда ее не поймет и не простит.
— Я так рада, что ты приехала, — прошептала она.
— Я тоже, доченька, — мать крепко обняла ее в ответ. — Я тоже.
Свадьба прошла как в сказке. Максим не сводил глаз с Анны, она сияла от счастья. Саша и Паша с гордостью рассказывали о своем бизнесе, показывали фотографии новой пилорамы. Настя блистала кулинарными талантами — гости не могли нахвалиться ее блюдами. Полина в нарядном платье помогала маме, как взрослая, и все хвалили, какая она умница и красавица.
А мать, сидя во главе стола, смотрела на своих детей, и в ее глазах читалась гордость. Не за то, что они разбогатели или прославились, а за то, что стали настоящей семьей — любящей, поддерживающей, понимающей.
В ту ночь, лежа рядом с мужем в их новой квартире, Анна думала о том, каким удивительным оказался этот год. Она не только обрела любовь и создала собственную семью, но и помогла близким найти свой путь. Настя стала самостоятельной и уверенной в себе, Полина больше не боялась громких голосов и резких движений, братья построили успешный бизнес, даже мать изменила свои взгляды.
— О чем думаешь? — сонно спросил Максим, обнимая ее.
— О том, как иногда одно решение может изменить жизнь многих людей, — улыбнулась Анна. — И о том, как я счастлива.
P.S. для читателей, кто хочет узнать, как сложилась судьба Игоря
После той истории жизнь в Ольховке для Игоря стала невыносимой. Весть о том, как он обращался с женой и дочерью, быстро разлетелась по деревне. Соседи отворачивались, в магазине с ним не здоровались, даже старые друзья перестали звать на рыбалку.
“Бабы языками чешут,” – жаловался он матери, но та только качала головой – сам виноват.
К осени его окончательно затравили. Работы не было – кто возьмет человека с такой репутацией? Пить он бросил, но легче не стало. Однажды утром собрал вещи и уехал – сказал, на север, на вахту.
Больше его в деревне никто не видел. Ходили слухи, что осел где-то в Сургуте, работает на буровой. Кто-то говорил, что встречал его в Норильске. А может, и врали – мало ли похожих людей на свете.
