Александра стояла посреди гостиной, выпрямив спину. В её голосе звучала непривычная твёрдость. Леонтий, развалившийся на диване с планшетом в руках, даже не поднял взгляда.
— Саша, не неси чушь, — пробормотал он, листая новостную ленту. — Зарплату скоро получишь, вот и дашь маме на лекарства.
Его мать, Евдокия Марковна, сидела в кресле напротив, методично вязала очередной шарф никому не нужного фиолетового цвета. Отец Леонтия, Спиридон Васильевич, дремал у включённого телевизора, где шла передача про рыбалку. Золовка Милолика — да, именно так её назвали родители в порыве оригинальности — красила ногти прямо на журнальном столике, который Александра привезла из антикварного магазина.
— ХВАТИТ! — голос Александры прозвучал так громко, что Спиридон Васильевич подскочил, а Милолика размазала лак по пальцу.
— Ты что орёшь? — Леонтий наконец оторвался от экрана. — Соседи же услышат.
— Пусть слышат! Пусть ВСЕ слышат! — Александра обвела взглядом собравшихся. — Три года я терплю. ТРИ ГОДА! Вы въехали сюда «на недельку», пока ремонт в вашей квартире закончится. Какой ремонт? Где эта мифическая квартира?
Автор: Владимир Шорохов © (1947_з) Иллюстрация ArtMind ©
Евдокия Марковна отложила вязание, её тонкие губы сжались в линию.
— Александра, девочка, ты переутомилась на работе. Присядь, я заварю тебе ромашковый чай.
— НЕ НАДО мне вашего чая! — Александра сделала шаг вперёд. — Вы превратили мою жизнь в кошмар! Я работаю ведущим архитектором, проектирую здания, а прихожу домой — и что? Евдокия Марковна командует, что мне готовить на ужин. Спиридон Васильевич разбрасывает окурки на балконе, хотя я тысячу раз просила не курить в квартире. Милолика таскает мои вещи без спроса!
— Сашенька, это же мелочи, — Леонтий встал с дивана, подошёл к жене. — Мы же родные люди.
— Родные? РОДНЫЕ?! — Александра отступила от него. — Твоя мать при каждом удобном случае напоминает, что я «неправильная жена», потому что не умею печь блины как она. Твой отец на прошлой неделе заявил моим коллегам, что архитектура — это не женское дело, и мне пора рожать детей!
— Папа пошутил неудачно, — Леонтий попытался взять её за руку, но Александра отдёрнулась.
— А ТЫ? Ты что ДЕЛАЕШЬ? Уволился полгода назад, якобы ищешь работу. Но я вижу историю браузера — онлайн-игры и сериалы! Живёшь на МОИ деньги, ещё и упрекаешь, что мало приношу!
Милолика фыркнула, продолжая красить ногти.
— Подумаешь, зарабатывает она. Леонтий — мужчина, ему нужно время найти достойное место.
— ДОСТОЙНОЕ? — Александра повернулась к золовке. — Он отказался от пяти предложений! То зарплата маленькая, то далеко ехать, то начальник не понравился!
— Не кричи на мою дочь! — Евдокия Марковна поднялась с кресла. — Милолика права. Ты должна поддерживать мужа, а не пилить его. Вот я Спиридона никогда…
— МОЛЧАТЬ! — Александра топнула ногой. — Все МОЛЧАТЬ и СЛУШАТЬ! Вы паразитируете на мне три года! Евдокия Марковна, вы якобы больны, но я видела, как вы таскаете тяжеленные сумки с рынка, когда покупаете продукты на МОИ деньги для своих подружек! Спиридон Васильевич, вы получаете пенсию, но ни копейки не вкладываете в бюджет, зато каждую неделю покупаете дорогущие снасти для рыбалки, на которую ездите раз в год!
— Да как ты… — начал было Спиридон Васильевич, но Александра не дала ему договорить.
— А ты, Милолика! Тебе тридцать два года! ТРИДЦАТЬ ДВА! Ты не работаешь, не учишься, сидишь на шее у родителей, то есть на МОЕЙ шее! Покупаешь косметику на мою карту — да, я вижу выписки! — и ещё СМЕЕШЬ критиковать мой стиль одежды!
— Леонтий, угомони свою жену! — взвизгнула Милолика.
Леонтий растерянно переводил взгляд с родственников на жену.
— Саша, ну не надо так… Мы же договоримся…
— НЕТ! Договорились мы три года назад! — Александра достала из сумки пачку документов. — Это моя квартира. ТОЛЬКО МОЯ! Куплена до брака на деньги, которые мне оставила бабушка. Вы здесь НИКТО! УБИРАЙТЕСЬ!
— Ты не можешь нас выгнать, — Евдокия Марковна скрестила руки на груди. — Мы прописаны…
— Нет, не прописаны. Я проверила. Леонтий обещал вас прописать, но так и не сделал. Лень было в МФЦ идти, да, дорогой муж?
Леонтий побледнел.
— Саша, давай поговорим наедине…
— Говорить больше не о чем. У вас час на сборы. ОДИН ЧАС! Потом я вызываю охрану. Да, я наняла охранное агентство. Они ждут внизу.
— Ты сошла с ума! — Спиридон Васильевич покраснел. — Леонтий, ты позволишь этой ДУРЕ так с нами разговаривать?
— Папа, давай не будем… — Леонтий попытался успокоить отца.
— НЕ БУДЕМ?! — Спиридон Васильевич размахивал руками. — Мы тебя растили, воспитывали, а ты позволяешь какой-то ДЕВКЕ нас унижать!
— Какой-то ДЕВКЕ? — Александра рассмеялась. — Эта «девка» три года кормит вашу семейку! Оплачивает коммуналку, покупает продукты, одежду вашему великовозрастному сыночку! А что получает взамен? Неуважение, хамство, постоянные упрёки!
— Мы помогаем по дому, — возразила Евдокия Марковна.
— ПОМОГАЕТЕ? Вы переставили всю мебель по своему вкусу! Выбросили мои любимые занавески и повесили эти ужасные оранжевые тряпки! Заставили меня отдать кабинет под комнату для Милолики! Я работаю дома на кухне, пока ваша дочь смотрит сериалы в МОЁМ кабинете!
— Мне нужно личное пространство, — заявила Милолика.
— Личное пространство ЗАРАБАТЫВАЕТСЯ! — Александра швырнула на стол распечатки. — Вот ваши расходы за последний месяц. Семнадцать тысяч на косметику, Милолика. Двадцать пять тысяч на рыболовные снасти, Спиридон Васильевич. Восемь тысяч на пряжу, Евдокия Марковна — пряжу из кашемира! А Леонтий… о, мой дорогой муж потратил тридцать тысяч на внутриигровые покупки!
— Откуда ты… — Леонтий схватил бумаги.
— У меня есть доступ к семейному счёту. Вернее, БЫЛ. Я его закрыла час назад.
— Ты не имеешь права! — завопила Евдокия Марковна. — Это общие деньги!
— ЧЬИ ОБЩИЕ? Я одна их зарабатываю! А вы только тратите! И знаете что? Я устала быть дойной коровой для семейки ПАРАЗИТОВ!
— Саша, прекрати! — Леонтий попытался повысить голос. — Ты оскорбляешь моих родителей!
— А они меня не ОСКОРБЛЯЮТ? Когда твоя мать при моих подругах сказала, что я «холодная карьеристка, которая не способна создать уют»? Или когда твой отец заявил моему начальнику, что я скоро уйду в декрет, хотя я ему тысячу раз говорила, что не планирую детей в ближайшие годы?
— Каждая женщина должна родить! — встряла Евдокия Марковна. — Это природа!
— Моя природа — проектировать здания, а не обслуживать вашего ИНФАНТИЛЬНОГО сына!
— ХВАТИТ! — Леонтий ударил кулаком по столу. — Саша, ты зарвалась! Думаешь, раз деньги зарабатываешь, так можешь всех унижать?
— А вы думаете, раз родственники, так можете ЖИТЬ ЗА МОЙ СЧЁТ и ещё учить меня жизни? — Александра достала телефон. — Время пошло. Пятьдесят пять минут.
— Мы никуда не уйдём, — заявил Спиридон Васильевич. — Это и наш дом тоже.
— НЕТ, это МОЙ дом! Который вы превратили в проходной двор! Знаете, сколько раз я находила чужих людей в квартире? Ваши друзья, знакомые, какие-то дальние родственники! Все приходят «на чаёк», а уходят с моими книгами, дисками, даже украшения пропадали!
— Никто ничего не брал! — возмутилась Милолика.
— Да? А куда делись серёжки, которые мне подарила мама?
— Я думала, это бижутерия…
— И ПРОДАЛА их своей подружке за три тысячи? Да, я знаю! Она мне сама призналась, когда узнала, что это белое золото с бриллиантами стоимостью двести тысяч!
Милолика побледнела.
— Я… я не знала…
— Конечно, не знала! Ты вообще ничего НЕ ЗНАЕШЬ, кроме как тратить чужие деньги!
— Леонтий, сделай что-нибудь! — взмолилась Евдокия Марковна.
Леонтий подошёл к Александре, попытался обнять.
— Солнышко, давай успокоимся. Ты устала, нервничаешь. Мы всё обсудим…
— НЕ ПРИКАСАЙСЯ КО МНЕ! — Александра оттолкнула его. — «Солнышко»! Ты вспоминаешь, что я твоё «солнышко», только когда НУЖНЫ ДЕНЬГИ! В остальное время я «пила», «зануда», «трудоголик»!
— Я так не говорил…
— Говорил! Вчера, по телефону со своим дружком Елисеем! Я всё слышала! И про то, что «надоела со своими претензиями», и про то, что «скоро поставишь на место»!
— Ты подслушивала?
— Я живу в СВОЕЙ квартире! Имею право слышать, что говорят в МОИХ стенах!
— Знаешь что? — Леонтий выпрямился. — Да, моя семья не идеальная. Но они МОЯ семья! А ты… ты просто эгоистка, которая думает только о карьере и деньгах!
— Если бы я не думала о деньгах, вы бы все СДОХЛИ с голоду! — выпалила Александра и тут же прикусила язык.
Наступила тишина. Спиридон Васильевич побагровел, Евдокия Марковна схватилась за сердце, Милолика открыла рот от возмущения.
— Вот как… — медленно произнёс Леонтий. — Вот, значит, что ты о нас думаешь.
— Да! Именно это я и думаю! — Александра уже не сдерживалась. — Вы ПРИСОСАЛИСЬ ко мне, как ПИЯВКИ! Высасываете деньги, силы, время! Я не могу пригласить друзей — Евдокия Марковна их критикует! Не могу спокойно поработать — Спиридон Васильевич включает телевизор на всю громкость! Не могу отдохнуть — Милолика устраивает вечеринки с подружками!
— Мы уйдём, — вдруг заявил Леонтий. — Но ты пожалеешь, Саша. Очень пожалеешь.
— Угрожаешь?
— Констатирую факт. Ты останешься одна. Совсем одна. С своей карьерой и деньгами.
— Лучше одной, чем с ПАРАЗИТАМИ!
— Пошли, мама, — Леонтий помог Евдокии Марковне подняться. — Собирайте вещи. Мы уходим.
Следующие сорок минут прошли в молчании. Родственники собирали вещи, демонстративно гремя чемоданами. Александра стояла у окна, наблюдая.
Когда они выходили, Евдокия Марковна остановилась у двери.
— Запомни этот день, Александра. Ты выгнала семью. Это вернётся к тебе.
— Прощайте, Евдокия Марковна.
Леонтий задержался последним.
— Саша, ты ещё можешь всё исправить. Извинись, и мы забудем…
— ПРОВАЛИВАЙ!
Он ушёл, хлопнув дверью.
Александра осталась одна в тишине квартиры. Медленно прошлась по комнатам. Везде были следы трёхлетнего присутствия «родственников». Прожжённый диван — Спиридон Васильевич курил, несмотря на запреты. Испорченный паркет — Милолика ходила на шпильках. Заляпанные стены на кухне — Евдокия Марковна готовила свои «фирменные» блюда, не заботясь об аккуратности.
Александра села на пол посреди гостиной и заплакала. Не от жалости к себе, а от облегчения. Наконец-то. НАКОНЕЦ-ТО они ушли.
Прошла неделя. Александра наслаждалась тишиной и спокойствием. Сделала перестановку, выбросила оранжевые занавески, вернула свой кабинет. Работа шла прекрасно — без постоянных помех она закончила проект торгового центра раньше срока и получила премию.
Вечером пятницы раздался звонок в дверь. Александра открыла — на пороге стоял Леонтий. Помятый, небритый, с красными глазами.
— Можно войти?
— Зачем?
— Поговорить. Пожалуйста, Саша.
Она впустила его. Леонтий прошёл в гостиную, огляделся.
— Красиво стало. Как раньше.
— Что ты ХОЧЕШЬ, Леонтий?
— Вернуться.
Александра рассмеялась.
— С чего вдруг?
— Я понял, что был неправ. Родители… они действительно перегибали палку. Я поговорил с ними, они готовы извиниться.
— НЕТ.
— Саша, ну давай попробуем ещё раз. Только ты и я. Родители будут жить отдельно.
— Где? У них же нет квартиры. Ты сам признался неделю назад.
Леонтий замялся.
— Ну… они пока у тёти Светланы остановились. В однокомнатной квартире. Вчетвером в одной комнате. Мама плачет каждый день.
— Не мои проблемы.
— Саша, ну не будь такой жестокой!
— ЖЕСТОКОЙ? Я три года терпела издевательства! А теперь я жестокая?
— Мы можем снять им квартиру…
— На какие деньги? ТВОИ? Ты же не работаешь.
— Я найду работу! Обещаю!
— Твои обещания ничего не стоят, Леонтий.
Он встал, прошёлся по комнате.
— Знаешь, а мне мама говорила, что ты бессердечная. Я не верил. А оказывается, она была права.
— Если это всё, то УХОДИ.
— Ты об этом пожалеешь, Александра. Никто не захочет жить с такой холодной, расчётливой…
— ПОШЁЛ ВОН!
Леонтий ушёл, снова хлопнув дверью.
Прошёл месяц. Александра жила спокойно и счастливо. Работа, друзья, хобби — всё то, на что раньше не хватало времени и сил. Она начала ходить в спортзал, возобновила встречи с подругами.
Однажды вечером она встретила Елисея, друга Леонтия.
— Александра! Как вы?
— Прекрасно, спасибо.
— Слышал, вы с Лёней расстались.
— Да, и очень этому рада.
Елисей помялся.
— Знаете, он сейчас не очень…
— Не интересует.
— Нет, правда, может, вам стоит знать… Он влез в долги.
— Что?
— Взял кредит в микрофинансовой организации. Сказал, что откроет бизнес. Но всё спустил на игры. Онлайн-покер.
Александра покачала головой.
— Предсказуемо.
— Теперь ему угрожают. Коллекторы. Сумма уже под миллион с процентами.
— И что он собирается делать?
— Не знаю. Прячется. Родители пытаются занять денег, но никто не даёт. Все знают, что они не вернут.
— Жаль. Но это не мои проблемы.
Елисей кивнул и ушёл.
Через две недели Александре позвонил незнакомый номер.
— Александра Сергеевна? Это следователь Митрофанов. Ваш бывший муж Леонтий указал вас как контактное лицо.
— Что случилось?
— Он в больнице. Избили коллекторы. Тяжёлое состояние.
Александра помолчала.
— Мне очень жаль. Но я не могу помочь. Мы в разводе.
— Он просил передать, что раскаивается. И что вы были правы.
— Спасибо, что сообщили.
Она повесила трубку. На душе было спокойно. Никакой жалости, никакого желания помочь. Леонтий сам выбрал свой путь.
Вечером позвонила Евдокия Марковна. Голос дрожал, слышались всхлипывания.
— Александра, миленькая, помоги! Лёнечка в больнице, нужны деньги на лечение, на долги…
— Евдокия Марковна, я вам уже сказала — это не мои проблемы.
— Но ты же его любила! Мы же были семьёй!
— Были. Больше НЕТ.
— Бессердечная тварь! — взвизгнула Евдокия Марковна. — Чтоб ты сдохла!
Александра спокойно нажала отбой и заблокировала номер.
Прошло ещё полгода. Александра узнала от общих знакомых, что Леонтий выписался из больницы, но стал инвалидом — повреждение позвоночника. Родители продали все вещи, даже обручальные кольца, чтобы расплатиться с долгами. Милолика вышла замуж за какого-то пожилого бизнесмена, уехала в другой город и не поддерживает связь с родителями.
Спиридон Васильевич устроился сторожем, Евдокия Марковна — уборщицей. Живут в съёмной комнате. Леонтий сидит дома, не может работать из-за травмы.
Александра же получила повышение — стала главным архитектором крупной компании. Купила дом за городом, завела собаку. Встретила интересного мужчину — Родиона, владельца строительной фирмы. Он уважал её работу, не лез с советами, не приводил родственников.
Однажды, гуляя по парку с Родионом и собакой, Александра увидела на лавочке сгорбленную фигуру. Это был Леонтий. Постаревший, поседевший, с тростью. Он поднял голову, их взгляды встретились.
— Саша… — прошептал он.
Она прошла мимо, не оглядываясь. Родион, заметив её реакцию, приобнял за плечи.
— Всё в порядке?
— Да. Всё прекрасно.
И это была правда. Она сделала правильный выбор тогда, год назад. Выгнала паразитов, вернула себе свою жизнь. А Леонтий… Леонтий получил то, что заслужил. Жадность, лень, неуважение к близкому человеку — всё это вернулось к нему бумерангом.
Вечером того же дня Александре позвонил неизвестный номер. Она ответила.
— Александра Сергеевна? Это нотариус Веригин. У меня для вас новость. Ваша двоюродная бабушка из Швейцарии, Антонина Павловна, скончалась и оставила вам наследство.
— Что? Но я её никогда не видела…
— Она следила за вашей жизнью издалека. В завещании написано: «Моей внучатой племяннице Александре, единственной из семьи, кто умеет постоять за себя и не позволяет сесть себе на шею». Вы наследуете виллу в Цюрихе и четыре миллиона евро.
Александра села на диван. Вот так поворот.
— Я… я не знаю, что сказать.
— Приезжайте в контору, оформим документы. И поздравляю вас.
Она положила трубку и рассмеялась. Жизнь удивительная штука. Стоило избавиться от балласта, как начали происходить чудеса.
Родион вошёл в комнату с двумя бокалами вина.
— Хорошие новости?
— Потрясающие. Родион, как ты смотришь на то, чтобы пожить в Швейцарии?
— С тобой? Хоть на край света.
Они чокнулись бокалами. Александра подумала о Леонтии и его семейке. Интересно, что бы они сказали, узнав о наследстве? Наверняка примчались бы с извинениями и слезами. Но поздно. Поезд ушёл.
***
Спустя два года Леонтий устроился дворником в ЖЭК — единственная работа, которую он мог выполнять с больной спиной, снял угол у чужих людей и медленно учился жить самостоятельно, понимая, что поздно взрослеть в тридцать пять. Александра в это время обустраивала террасу своей цюрихской виллы, попивая утренний кофе с видом на Альпы, и думала, что никогда в жизни не была так спокойна и счастлива, как сейчас, когда рядом только те, кого она сама выбрала.
