День рождения Ирины оказался далёк от того, что она себе представляла. Её дети поздравили её накануне вечером, сославшись на занятость в сам праздничный день. Хотя они постарались соблюсти формальности, Ирина, с её чутким материнским сердцем, почувствовала, что о её дне вспомнили в последний момент.
Поздравление вышло сухим и поспешным. Дети заглянули буквально на пару минут, вручили букет цветов и праздничный пакет, в котором оказались коробка конфет и косметический набор. Казалось бы, всё сделано: жест вежливости соблюдён, внимание проявлено. Но Ирина понимала, что ей хотелось большего. Она ждала тепла, искренности, участия. Вместо этого она получила лишь формальность.
Муж Павел тоже не спешил сделать её день особенным. Он задержался на работе и позвонил ей только в обеденный перерыв.
– Ну что, Ириш, давай перенесём празднование на выходные. Сейчас на работе завал, даже поесть нормально не успеваю. Да и дата у тебя не юбилейная, так что ничего страшного, правда?
Ирина тяжело вздохнула. Она знала Павла слишком хорошо. Скорее всего, на выходных он устроится на диване с пультом от телевизора, а если она попытается напомнить о празднике, он найдёт сотню причин остаться дома. То погода плохая, то спина болит.
Она уже представляла, как это будет. Даже если ей удастся уговорить его пойти в ресторан, он будет сидеть с таким видом, будто делает ей одолжение. От этой мысли ей становилось ещё грустнее.
«Он просто сказал про выходные, чтобы я от него отстала, – подумала она с горечью. – В прошлом году был мой юбилей, 50 лет. И что? Ничего особенного не произошло».
Тогда они просто сходили в ресторан вдвоём, да и то через несколько дней после даты.
– Ах да, Иринка, тебя вроде хотели навестить мама и Лида. У Лиды отпуск, так что с ними повеселишься.
После этих слов он положил трубку. Ирина замерла, обдумывая услышанное. Выходит, вместо мужа её поздравить приедут свекровь и золовка?
Конфликтов с родственниками Павла у неё не было, но такого «подарка» она точно не ждала. К тому же Татьяна Ивановна и Лида жили в другом городе, а значит, скорее всего, останутся ночевать. Ирина мысленно переживала, как это отразится на её личном пространстве и отдыхе.
Через час обе женщины уже сидели за её столом. Обстановка была слегка напряжённой, и разговоры за чаем вызывали у Ирины больше вежливой усталости, чем радости.
Но всё изменилось, когда в квартиру ворвалась её подруга Алла. Она появилась, как вихрь ярких красок, наполнив комнату энергией и весельем. На Алле было эффектное разноцветное платье, которое на другой женщине могло бы выглядеть нелепо, но ей оно шло идеально. Её образ дополняли массивные деревянные украшения и яркая красная помада. От её внешнего вида невозможно было отвести глаз.
Когда Алла ворвалась в гостиную, свекровь и Лида переглянулись, слегка смущённые её оживлённостью. Но вместе с ней в комнату словно ворвалось настоящее ощущение праздника. Её искреннее настроение заразило всех.
Благодаря подруге вечер приобрёл совсем другое настроение. Раскованное общение, весёлые моменты и яркие эмоции начали вытеснять прежнюю натянутость. Даже гости, которые поначалу вели себя сдержанно, начали вовлекаться в непринуждённую беседу. Ирина, наконец, почувствовала, что её день рождения, пусть не сразу, но всё же удалось спасти.
Ирина всегда славилась своим умением создавать уют и радовать близких вкусной едой. В её доме даже в будние дни можно было найти свежее блюдо, приготовленное с теплом и заботой. А уж в день своего рождения она постаралась на славу, накрыв стол, от которого невозможно было оторвать взгляд.
На праздничном столе стояли разнообразные салаты, элегантно оформленные мясные и рыбные нарезки, а также горячие блюда, источающие невероятный аромат. В дополнение к этим изыскам Ирина подала картофель, запечённый по её фирменному рецепту. Гости, казалось, не могли оторваться от всего этого гастрономического великолепия.
Но сама виновница торжества была явно не в своей тарелке. Она сидела за столом, погружённая в свои мысли, с лёгким налётом грусти на лице. Это не ускользнуло от внимания Аллы, которая жестом подсказала Ирине проверить, как там пирог в духовке. Ирина с радостью восприняла эту возможность выйти из комнаты под предлогом проверки на кухне, чтобы хотя бы ненадолго скрыться от нетактичного внимания свекрови и золовки.
– Ты просто их избаловала, вот в чём дело! Ты всегда ставишь их интересы выше своих. Это же неправильно, Ир. Скажи честно, ты вообще рада визиту Татьяны Ивановны и Лиды?
Ирина молча покачала головой, не найдя в себе решимости возразить.
– Вот и я о том же говорю! Я бы ещё поняла, если бы за этим шикарным столом сидели только Павел и дети. Но разве не очевидно, что эти двое приехали просто поесть и выспаться на твоих идеально выглаженных простынях?
– Но ведь они всё же пришли меня поздравить.
– Не смеши меня. Они думают только о себе, как бы сделать всё удобнее. Кстати, твой Павел и дети тоже всю жизнь только пользовались твоей добротой!
Алла сделала короткую паузу, чтобы посмотреть, как воспримет её слова подруга, а затем продолжила:
– Ты разве не помнишь, как мы однажды на пару дней уезжали к Даше? Тогда Павел просто взбесился, начал названивать тебе уже через несколько часов. Почему? Потому что он проголодался! А что, я не права? Ты ведь заранее ему всё наготовила, контейнеры аккуратно расставила в холодильнике. Но, видимо, для него даже это оказалось слишком сложным.
Ирина вспомнила тот случай и не смогла сдержать улыбки. Всё так и было. Она паниковала, когда собиралась на последнюю электричку, лишь бы Павел с голоду не умер перед полным холодильником. В последний момент Алла её отговорила.
– А о твоих детях я даже говорить не хочу. Ты за них делала абсолютно всё! Если бы такая возможность существовала, ты бы сама получила за них школьные аттестаты.
Алла усмехнулась и напомнила ещё один случай:
– Ну вот, например. Помнишь, как Саша крепко спал, а ты сидела полночи, возилась с какой-то сложной поделкой для урока труда?
– Но я люблю своих родных. Заботиться о них – это же нормально. Разве нет?
– Конечно, нормально. Но только если это не вредит тебе самой. А ты, Ира, отдала им всю себя, а теперь пожинаешь плоды. Они привыкли думать, что твоих желаний просто не существует.
Подруга пристально посмотрела на Ирину. Потом сделала паузу и задала вопрос, словно боясь её обидеть:
– Скажи, что тебе Павел подарил на день рождения?
– Ничего.
Алла лишь тяжело вздохнула. Ирина сидела молча, пытаясь как-то оправдать мужа. Она надеялась, что, возможно, у Павла припасён подарок для неё, который он вручит вечером, когда вернётся с работы.
– Вот именно. Павлу даже не приходит в голову, что можно подойти к этому дню с теплом, чтобы сделать тебе приятно. Для него твой день рождения – это всего лишь ещё один будничный день, разве что ужин будет немного изысканнее обычного, да и то ради его матери и сестры.
Ирина молча слушала её слова. Где-то в глубине души она знала, что Алла права, но осознание этого не делало её ситуацию легче.
– А я своих с самого начала приучила, что мама – это живая женщина, а не безотказная рабочая лошадь, – заметила Алла. – Хочет Катя завтра надеть свою голубую блузку? Отлично, пусть сама возьмёт утюг и погладит. Муж спрашивает: «Есть ли дома что-нибудь перекусить?» Ну конечно есть, милый, смотри в холодильнике – всё твоё, что найдёшь. А если вдруг продуктов нет, знаешь, где магазин. Всё просто.
Ирина едва сдержала слабую улыбку, но тяжело вздохнула. Она знала, что Алла всегда жила по своим правилам, совсем не таким, как у неё. Но эти правила казались Ирине чем-то чужим и не всегда приемлемым.
– И при этом, заметь, я не считаю себя плохой хозяйкой.
Ира замерла, вспоминая быт подруги. В доме Аллы домашняя еда была скорее исключением, чем правилом. Они часто питались либо полуфабрикатами, либо заказывали еду с доставкой. Для Ирины такая жизнь казалась странной и неправильной. Она была убеждена, что ничто не заменит вкусной, питательной еды, которую готовят с любовью.
К тому же Алла совсем не была заложницей уборки. Пыль в её доме вытиралась только тогда, когда начинала откровенно мешать жизни, а генеральная уборка случалась раз в несколько недель или даже в месяц. И при всём этом Алла выглядела удивительно довольной жизнью.
Вместо долгих часов на кухне или с тряпкой подруга предпочитала проводить время за совместными активностями с семьёй. Они катались с мужем и детьми на велосипедах, планировали пикники или запускали в доме весёлые домашние приключения. А ещё она и её муж регулярно организовывали друг для друга маленькие сюрпризы или отправлялись на свидания.
В её собственном доме всё обстояло по-другому. Чистота была безупречной. Ни одной капли грязи, ни единой соринки. Полы сверкали, мебель была натёрта, а еда на столе всегда радовала своим изобилием, ведь Ирина готовила так, чтобы угодить каждому члену семьи. Но почему-то всё это перестало приносить радость.
Тут же в памяти всплыл день рождения Аллы. Её муж тогда устроил настоящую вечеринку, которую гости ещё долго обсуждали и вспоминали с восторгом. На этом празднике действительно было весело, по-настоящему душевно и ярко.
И вдруг Ирину охватила совершенно новая для неё мысль. Она впервые поймала себя на чувстве лёгкой зависти к подруге. Раньше она смотрела на Аллу с некоторым превосходством, считая себя лучшей хозяйкой, но теперь её взгляд изменился. Алла, несмотря на очевидный разгул в быту, казалась счастливой.
«А я? – подумала Ира с грустью. – Может, ко всему этому я сама себя привела?»
С этими мыслями она начала анализировать свою жизнь и отношения в семье.
– Для них я будто незаменимый рабочий инструмент. Я должна сварить, убрать, подать, услужить. Вот так выглядит моя роль.
Ирина понимала, что она никогда не была полностью посвящена дому. У неё была полноценная, тяжёлая работа в спасательной службе, где дежурства длились сутки через трое. Такие смены изматывали. Каждый раз после них Ирина мечтала только о том, чтобы добраться до кровати и выспаться хотя бы несколько часов. Но это случалось крайне редко.
Семья всегда находила причины потревожить её даже в такие моменты. Причина могла быть любой, ведь для них срочной была каждая мелочь. Например, Павел мог внезапно вспомнить, что на утро его ждёт деловая встреча, а рубашка не выглажена.
«Значит, будить! – раздражённо подумала Ирина. – И, конечно, кто же ещё встанет с кровати в ночи, кроме меня?»
Она вспомнила один из таких случаев, когда, полусонная, она еле плелась к гладильной доске, ощущала себя скорее зомби, чем человеком. И всё это ради того, чтобы Павел не опоздал и выглядел идеально.
У Ирины с детьми ситуация была не лучше. У них с Павлом было двое детей – сын и дочь погодки. Все их детство Ирина старалась быть самой лучшей матерью, вкладывала в их развитие все свои силы и время. Она регулярно записывала детей в разные секции и кружки, читала им книги перед сном, организовывала семейные походы в музеи и на театральные постановки. Прогулкам на свежем воздухе уделялось особенно много внимания. Ирина всегда считала это необходимым для здоровья и правильного воспитания детей.
Когда же началась школьная пора, она стала их главной наставницей и самой надёжной помощницей. Ирина никогда не отказывала детям в помощи с уроками. Этим Саша и Катя научились пользоваться буквально с первых школьных лет. Они нередко перекладывали на мать выполнение самых сложных домашних заданий. Мать кряхтела над поделками, пыхтела над чертежами, сопела над докладами.
Пока Ирина корпела над их заданиями, они спокойно занимались своими делами. Подчас ей казалось, что она заново проходит школьную программу, как минимум второй, а то и третий раз – сперва за себя, а потом уже за своих детей.
Но годы пролетели незаметно, и дети повзрослели. Они окончили школу, получили аттестаты, отправились в новый этап своей жизни. И Саша, и Катя поступили в университет, который находился в соседнем городе. Для проживания им выделили комнаты в общежитии. После этого визиты домой стали крайне редкими. Хотя до дома была всего пара часов на электричке, дети ограничивались редкими звонками. Иногда разговоры казались Ирине натянутыми, словно они говорили с ней исключительно из чувства долга.
– Мам, зачем ты постоянно мне звонишь? – однажды раздражённо спросила Катя. – Все нормальные люди пишут сообщения. Это же быстрее и удобнее. Ну или записывай голосовые. Времени меньше тратить будешь.
Эти слова ранили Ирину. Ей стало обидно, но она решила не поддаваться эмоциям. Вместо укола в ответ она избрала иной путь. Она прекратила звонить детям. Молчала целых две недели, хотя это было для неё настоящим испытанием. Дни тянулись медленно. Ирина очень скучала по голосам своих детей, но изо всех сил держалась. Её терпение возымело эффект. Спустя две недели Катя сама позвонила, будто ничего и не случалось.
– Мамуль, привет! Как у тебя дела? Я так по тебе соскучилась! – с энтузиазмом заговорила дочь.
На душе у Ирины сразу стало легче. Она почувствовала, что Катя вовсе не безразлична к ней, просто учёба и дела отвлекали её. Радость от звонка трудно было скрыть. Они поговорили о том о сём несколько минут, пока разговор плавно не перешёл к просьбе.
– Мамочка, прошу тебя, вся надежда только на тебя. Помоги мне с курсовой! Там такая сложная тема, а ты в этом просто экспертка!
Но Ирина сразу поняла, что за этими словами скрывается совсем другое. «Помоги», сказанное Катиными устами, означало «сделай за меня, причём максимально быстро». Её память сразу перенесла её в школьные годы дочери. Тогда почти каждый доклад, реферат или исследовательская работа были сделаны мамой. Катя всегда умела так аккуратно подвести её к решению, что Ирина даже не задумывалась, с какой лёгкостью соглашается на помощь.
Теперь, однако, всё было иначе. Ирина осознавала, что дети должны самостоятельно брать ответственность за свою жизнь. Она спокойно, но твёрдо отказала. Кате это явно не понравилось. Она, видимо, снова обиделась и решила свести общение с матерью к минимуму. Саша также не спешил проявлять инициативу, чтобы сблизиться с родителями. Поэтому их внезапный приезд накануне её дня рождения стал полной неожиданностью.
С трепетом Ирина ждала встречи с детьми, но результат оказался далёким от её ожиданий. В дом они так и не зашли дальше прихожей. Саша, словно стеснялся, неловко преподнёс матери букет из пяти увядших цветочков. Катя вручила ей пакет с подарком, который схватила в супермаркете у дома.
На душе у Ирины было тяжело. Она всегда пыталась привить своим детям идею, что подарки нужно дарить в сам день рождения.
У детей, похоже, не возникло ни малейшего желания принимать мамины традиции всерьёз. Катя без тени смущения заявила:
– Ну, до маминого дня рождения осталось каких-то три часа, можно считать, праздник уже наступил!
Ирина почувствовала тяжёлый осадок на душе, всё же поблагодарила их за визит и подарок, а затем предложила:
– Может, останетесь ночевать? Всё-таки, дома ведь удобнее.
Но Саша и Катя сразу решительно отказались.
– Нам надо успеть на последнюю электричку.
Когда дети вышли за порог и вызвали лифт, Ирина случайно услышала обрывок их разговора. Они переговаривались приглушёнными голосами, но смысл сказанного был ясен как день. Оказалось, сегодня у них были планы посетить чей-то день рождения. Что-то, видимо, сорвалось, и удивительное решение, найденное ими в последний момент, заключалось в том, чтобы по случаю завтрашнего маминого дня рождения вручить ей подарок, подготовленный для чужого юбиляра.
Это открытие стало для Ирины настоящим ударом. Сердце словно сжали невидимыми тисками, и вся радость угасла. Настроение упало ниже некуда, а ночь прошла в мучительном обдумывании произошедшего. Она ворочалась в постели, задавая себе один и тот же вопрос: «Где же я совершила ошибку? Почему так получилось с моими детьми?»
Долгожданный день рождения стал не праздником, а каким-то кошмаром уже с самого утра. Алла, как могла, старалась отвлечь подругу, вдохнуть немного радости в их женское общение, но даже её энергичности оказалось недостаточно.
К концу дня гости разошлись, оставив дом в тишине. В гостиной остались свекровь и золовка. Они расположились комфортно на диване перед телевизором, обсуждая какую-то программу. Ирина тем временем ушла на кухню, чтобы разобрать посуду после обеда. Гостей было немного, поэтому предстояло вымыть всего несколько тарелок и чашек, но даже это занятие она воспринимала как способ отвлечься от гнетущих мыслей.
– Когда я перестаю быть для них нужной, они просто отмахиваются от меня, словно от пустого места. Но стоит случиться чему-то важному, то тут же вспоминают, что я их мама, и всячески пытаются заставить помогать. Ну сколько это может продолжаться? – думала Ирина, с силой натирая одну из тарелок.
Её раздражение постепенно перекинулось и на Павла. Ещё недавно она с теплотой относилась к мужу, но теперь её мысли внезапно обернулись к прошлому.
– Он ведь тоже воспринимает меня как нечто само собой разумеющееся. Когда он в последний раз подарил мне цветы? Или сказал что-то по-настоящему хорошее?
Внезапно одна из мокрых тарелок выскользнула из её безвольных рук. С глухим звуком она упала на пол и раскололась на множество осколков.
– Вот и я – точно как эта тарелка, – с горечью вымолвила Ирина. – Пока я цельная и полезная, мной с удовольствием пользуются, а разбитую просто выкинут.
Из глаз невольно брызнули слёзы. Она упала на пол и, не сдерживаясь, начала горько рыдать от накопившегося отчаяния.
– Ты чего здесь ревёшь? Из-за какой-то тарелки, что ли? – раздался за её спиной голос Павла.
Она обернулась. Оказывается, муж уже давно вернулся с работы, но шум льющейся воды заглушил его приход.
– Ну вы, женщины, странные существа. Слёзы льёте по какой-нибудь ерунде, – насмешливо бросил он.
Ирина молча посмотрела на Павла с полным усталости взглядом. Она даже не нашла слов для ответа.
– А вот так уже лучше, – кивнул он, заметив её молчание. – Заканчивай тут, у меня для тебя сюрприз. Подарок.
Эти слова немного сбили её с привычной волны разочарования. Неужели он всё-таки помнил? В груди шевельнулась лёгкая искра надежды.
— Подожди немного, Паш. Я сейчас что-нибудь подогрею и подам ужин в гостиную. Там места больше, может, и твоя мама с сестрой присоединятся к тебе?
— Конечно, с радостью, — откликнулась Лида, которая как раз вошла в кухню. Она сразу же помогла Ирине перенести блюда в столовую.
— Ох, у тебя картошка просто потрясающая вышла! Пальчики оближешь.
Ирина находилась в кухне, занималась делами, и в очередной раз невольно корила себя за свою ранимость.
«Ну что за глупость, я ведь расстраиваюсь по пустякам. Паша ведь трудился весь день, у него не было возможности прийти раньше. И всё же он позаботился о подарке. Это ведь говорит о том, что он меня любит и ценит, не так ли?»
Успокоившись этими мыслями, она завершила приготовления, и семья наконец собралась за столом.
Павел, поел немного, вдруг поднялся и с загадочным выражением лица вышел из комнаты. Через несколько мгновений он вернулся с чем-то в руках.
— Ну что, дорогая Ира, время получить твой подарок!
Ирина тут же начала гадать, что бы это могло быть.
«Может, украшение? А вдруг он подготовил для меня что-то совсем неожиданное?»
— Гляди, что я принёс! — с энтузиазмом произнёс Павел, протягивая ей новенькую швабру. — Ты же жаловалась, что старая уже никуда не годится: ручка сломалась, и пользоваться ей неудобно. А это — современная модель! Теперь убираться будет одно удовольствие. Представляешь, насколько проще пойдут дела?
У Ирины улыбка стала медленно сползать с лица, пока полностью не исчезла. Она словно каменной стала, но взяла в руки подарок. Повисло тягостное молчание.
— Ты только посмотри, братец, какой шутник! Я почти поверила, что ты серьёзно.
— И подумать не могла, что мой сын обладает таким чувством юмора! — подключилась к веселью Татьяна Ивановна, держа себя в руках, чтобы не расхохотаться в голос.
А вот Ирина не находила в этом смешного. Она удивлённо смотрела на мужа, не понимала, шутит он или на самом деле решил, что швабра станет идеальным подарком?
Павел заметил её взгляд и будто бы замялся, словно подбирая слова, но не продумав ничего лучше, пробормотал:
— Ну вас всех… После таких ваших реакций вообще ничего не захочется дарить.
С этими словами он резко развернулся и с шумом хлопнул дверью и ушёл в другую комнату.
Татьяна Ивановна прикрыла рот рукой и отвела глаза куда-то в сторону, явно смущаясь за своего сына. А Лида сидела, поражённая его поступком, и настолько удивилась, что чуть было не подавилась картошкой, которую до этого хвалила. Татьяна Ивановна тут же хлопнула её пару раз по спине.
— Знаешь, Ир… — осторожно начала свекровь через минуту, — Наверное, мы сегодня не будем оставаться у вас с ночёвкой. Правда, Лид?
Она бросила на дочь выразительный взгляд, подтолкнув её локтем.
— Конечно. У вас сейчас и без нас забот хватает. А я уже пойду, вызову такси.
Не прошло и пятнадцати минут, как свекровь с золовкой уехали, оставив Ирину наедине со своими мыслями.
Она сидела на диване в гостиной, пыталась понять, что же только что произошло, и снова мысленно возвращалась к моментам из прошлого.
Ей вспомнилось, как лет десять назад она с энтузиазмом предложила устраивать семейные обеды раз в месяц. Тогда идея всем понравилась, особенно детям. Саша и Катя с удовольствием помогали ей готовить, накрывать на стол и радовались этому простому, но такому тёплому событию. Однако годы шли, энтузиазм детей угасал. Тем не менее семейные обеды продолжались, и дети старались не пропускать эти встречи.
На тот раз Ирина готовилась к такому обеду с особым настроением. Она уже месяц не видела Сашу и Катю, сильно соскучилась по ним. Павел постоянно пропадал на работе, а после своего очередного неудачного дня рождения Ирина чувствовала, что семейный обед — это чуть ли не последняя возможность создать уютную, доброжелательную атмосферу.
До прихода гостей оставалось около получаса. Она занималась последними приготовлениями, предвкушала родственную теплоту, которой так не хватало. Неожиданно зазвонил телефон. На экране высветилось имя Саши.
— Мам, я не смогу прийти.
— Как это не сможешь? И почему ты не предупредил раньше?
— Это получилось спонтанно. Машка до последнего не знала, будет ли вообще отмечать день рождения. А сейчас, в последний момент, решила отпраздновать.
— А кто такая эта Маша?
— Это девушка, которая мне нравится. Ты её не знаешь. Я ведь ещё не рассказывал.
— Первый раз слышу это имя, — твёрдо заявила Ирина.
— Ну и ладно! День рождения бывает раз в году. Я не могу его пропустить. К тому же я выбрал для неё такой подарок, что она точно будет в восторге!
И с этими словами он отключился, не давая матери возможности продолжить разговор. Ирина растерянно смотрела на погасший экран телефона, чувствуя обиду и недоумение.
«Как это понимать? — пронеслось у неё в голове. — День рождения у какой-то Маши и подарок для неё… А мне, родной матери, он на день рождения просто купил старый веник?»
Не успела она прийти в себя, как телефон зазвонил снова. На этот раз звонила дочь, Катя.
— Мамулечка, привет! Я уже выехала, но немного задержусь. И, кстати, можешь пока скинуть мне на флешку первые главы моей курсовой? А то я совсем забыла про неё.
— Ой, Кать, прости, я тоже забыла про твою курсовую.
— Ты это серьёзно?! Ты хоть понимаешь, что ты меня подставила?!
— Ну, мы что-нибудь придумаем, не переживай.
— Что тут можно придумать?! Мне нужно сдавать теорию уже в понедельник! Что теперь делать?!
Дочь даже не дослушала, бросила трубку. Ирина попыталась перезвонить, но Катя не отвечала. Это было больно, но ей стало ясно одно. На семейный обед дочь тоже не придёт.
— Что ж, видимо, обедать будем вдвоём с Павлом, — подумала Ирина, натянуто улыбнувшись. — Что-то вроде тихого семейного свидания.
Павел пришёл ровно в назначенное время. Ирина как раз доставала из духовки мясо по-французски, аромат которого заполнил кухню.
— Иди помой руки, скоро будем за стол садиться.
— А у меня кое-что есть. Вот, смотри!
— Можно открыть?
— Конечно, открывай.
С трепетом она откинула крышку. Внутри лежала красивая золотая брошь, усыпанная сияющими синими камнями, похожими на сапфиры.
— Она потрясающая! Просто невозможно отвести взгляд!
— Да, мне она тоже очень понравилась, — самодовольно произнёс Павел. Ему явно нравилась реакция жены. — Ладно, дай я уберу её, чтоб не потерялась.
Он протянул руку, чтобы забрать украшение, но Ирина, не успев даже как следует рассмотреть его, удивлённо посмотрела на мужа.
— Это подарок для Лиды, — пояснил Павел. — Я уверен, что моей сестре он понравится.
— Для Лиды?!
— Ну чего ты начинаешь? Конечно, для неё. У Лиды ведь скоро проводы на пенсию. Для такого случая нужен памятный подарок!
Он не обращал внимания на сверлящий взгляд жены, быстро вышел в другую комнату и прихватил с собой коробочку.
Когда Павел вернулся на кухню спустя несколько минут, то застал Ирину за уборкой. Она аккуратно убирала со стола тарелки, сосредоточенно раскладывала всё по контейнерам и убирала их в холодильник.
— А мы разве уже поужинали?
Ирина ничего не ответила. Она молча вышла из кухни и закрыла за собой дверь. Ирина направилась к Алле.
— Ну и до чего ты дошла! Разве я тебя не предупреждала? Вот и результат. Ты давала всей своей семье прыгать тебе на шею, и теперь устала не только физически, но и морально.
Алла тяжело вздохнула, обняла подругу, а потом вдруг предложила:
— Знаешь что, давай-ка ты поживёшь пока на моей даче. Там спокойно, тишина, тебе никто не будет мешать. А до работы ты всё равно будешь добираться примерно столько же, сколько от своего дома.
— Ну я даже не знаю… — замялась Ирина. — Не хочу создавать неудобства тебе и твоей семье.
— О чём это ты? Никаких неудобств! Мой муж терпеть не может ездить на дачу. Он городского склада человек, как и дети. Так что я там в основном одна провожу время.
Ирина задумалась. Вспомнилось её прошлое. Они с Павлом каждый год ездили отдыхать вдвоём, всегда неразлучные, словно нитка с иголкой. А что теперь? Швабра в качестве подарка на день рождения…
В семье Аллы, вероятно, всё было иначе. Судя по ней, там царила гармония.
— Ты знаешь, ты убедила меня. Я согласна.
Она вернулась домой, наспех собрала вещи и отправилась на дачу к Алле. Никого из своих близких она не уведомила о своём решении. Пока ехала, представляла, как Павел поймёт, что остался без её поддержки, и оценит её значимость. В её голове крутились сцены его искреннего раскаяния, где он осознаёт, что без неё ему всё даётся с трудом. Но шли дни, и телефон молчал. Ни Павел, ни дети так и не позвонили.
На третий день её уединения телефон наконец зазвонил. Это был Павел.
— Ир, ты в магазине? Купи, пожалуйста, сыр. Он закончился.
— Ты что, не заметил, что меня дома нет уже три дня?
— Три дня? Правда? Я думал, ты решила переночевать в детской, обиделась на что-то. И только сейчас понял, что еда в холодильнике и правда заканчивается… Когда ты планируешь вернуться?
— Пока не знаю. Считай, что я в отпуске.
— В отпуске?! Но кто мне погладит рубашки? У меня осталось всего две штуки! И еда… Я бы не отказался от свежеприготовленного чего-нибудь.
— Утюг ищи в шкафчике напротив ванной. А за едой сходи в магазин — он вон за углом.
Ирина положила трубку. Раньше, когда она слышала подобное в голосе Павла, то не раздумывая, поспешила домой на ближайшей электричке. Её даже трогала его бытовая беспомощность. Но теперь она устала от старых ролей. Она больше не хотела быть той, от кого всё зависят. Теперь Ирина хотела чувствовать себя женщиной, а не просто служанкой для своей семьи, как это было долгие годы.
Её дни складывались из бесконечных обязанностей. Вставать приходилось в шесть утра, даже если можно было поспать подольше, ведь всем нужно приготовить завтрак, собрать детей в школу, мужа на работу. Даже свои выходные Ирина проводила не для себя, а для других, жертвуя отдыхом ради порядка в доме.
Но всё это осталось в прошлом. Сейчас на ту же самую работу она вставала не раньше половины восьмого. И что удивительно, на смену приезжала даже раньше минут на пять. Впрочем, самое главное было не в этом. На освободившееся время Ирина наконец могла делать то, что давно хотела. Она взялась за просмотр сериала, который всё никак не доходили руки посмотреть. Вечера теперь посвящала любимым дамским романам.
Неожиданно Ирина снова ощутила себя женщиной, желанной и привлекательной. Она начала обращать внимание на то, как реагируют окружающие мужчины. Однажды сосед с соседнего дачного участка радостно помахал ей рукой, добавив с игривой улыбкой:
— Доброе утро, красавица!
Когда она рассказала об этом Алле, подруга посмотрела на неё лукаво, улыбнулась и сказала:
— Ну-ну, будь начеку. Этот сосед тот ещё бабник. С ним осторожнее.
Ирина лишь отмахнулась и засмеялась:
— Аллочка, ну ты что! За столько лет совместной жизни никто Павла у меня так и не увёл. Так что бояться соседа я уж точно не стану.
Разумеется, мыслей об измене у неё не было и быть не могло. Просто приятно было почувствовать внимание мужчин, которого так давно не хватало.
А вот Павел… Когда несколько месяцев назад Ирина надела чёрное платье с глубоким вырезом, решила устроить романтический вечер с ужином при свечах, он вместо неё смотрел на свежеприготовленные роллы. Тогда-то и стало ясно, что муж уже давно перестал воспринимать её как женщину, видел в ней лишь прислугу.
Павел стал звонить ей гораздо чаще, чем обычно.
— Ты представляешь, от этой пиццы у меня живот взбунтовался. А ещё утюг у нас совсем плохой! Совершенно ничего не разглаживает, будто сломан. Я вечно хожу в помятом. Ты вообще как этим утюгом справляешься?
Он говорил всё это в шутливом тоне, но Ирине было не до смеха. Эти бесконечные жалобы уже не вызывали у неё былого умиления, с которым она к ним относилась раньше. Она поняла, что сама сделала Павла беспомощным в бытовых делах, превратив его в того, кто не способен справляться без её поддержки.
Но вопросы и претензии начал высказывать не только Паша. Саша, её сын, позвонил однажды с упрёком в голосе:
— Мам, ты чего удумала? Теперь, в свои годы, решила строить из себя бунтарку?
Дочь Катя тоже начала донимать Ирину звонками. Видимо, ей всё-таки удалось добиться продления на сдачу курсовой работы, но помощи она от этого просить меньше не стала.
— Ну ты ведь всё равно на даче торчишь без дела. Неужели жалко помочь мне с курсовой?
— Нет, пиши сама. Ты уже взрослая. Пришло время брать ответственность на себя.
— Да в школе ты всегда доделывала за меня что-нибудь! Теперь вдруг по-другому решила!
— Всё, хватит.
Через мгновение дочь сменила тактику, пытаясь надавить на чувство вины матери:
— Ну да, отлично. Сначала ты меня к хорошему приучила, всё за меня делала, а теперь, значит, резко передумала?
— Нет, дело не в этом. Я просто хочу, чтобы ты выросла порядочным человеком.
— А ты что, считаешь, что я непорядочная?
— Пока не совсем. И знаешь, я всё ещё жду от тебя извинений.
— Извинений? За что ещё?
— За то, как грубо ты обращалась со мной из-за своей курсовой. За то, что вы променяли мать на гулянку с друзьями. И за то, что испортила семейный обед своим отсутствием. Ты, видимо, думаешь, что я буду всё это терпеть и забывать? Нет, Кать, с меня достаточно.
На этот раз Ирина твёрдо стояла на своём. Эти разговоры не смогли выбить её из равновесия, как это было раньше. Она больше не собиралась позволять никому относиться к себе как к чему-то должному. Её жизнь наконец начала принадлежать ей самой.
Когда она вернулась домой, то увидела квартиру в плачевном состоянии. Видно было, что Павел пытался что-то делать, но общий вид был далёк от порядка. Пыль, грязь по углам, недомытая посуда. Холодильник был абсолютно пустым. Единственное напоминание о пище оставалось в виде брошенной в ведре для мусора коробки из-под пиццы, которую жалобно окружал прочий бытовой мусор.
Ирина была готова поднять пакет с отходами и отнести его на улицу, но на мгновение остановилась.
— Нет, не для того я устраивала себе перезагрузку, чтобы снова погружаться в этот океан рутинных забот.
Когда Павел вернулся с работы, он обрадовался. Его радость быстро сменилась разочарованием. Он осмотрелся и понял, что Ира ни к чему не прикоснулась. Бардак, который царил здесь последние дни, не исчез, а холодильник по-прежнему стоял пустым, словно молча кричал о помощи.
— Я заказала пиццу. Поужинаем, а потом вместе займёмся уборкой. Я покажу тебе, как поддерживать порядок. Это не так сложно, и, честно говоря, в жизни очень полезно.
— Опять пицца… Я уже не могу на неё смотреть.
— Если честно, я не готова готовить что-то в таком беспорядке. Давай договоримся, что быт теперь будет общим делом. Приготовление пищи тоже будет на нас обоих. Половина ужинов теперь на тебе.
— Это твоя Алла так тебе голову забила, да?
— Нет, она просто открыла глаза на то, как можно жить счастливо. Надеюсь, у нас это тоже получится.
Его недовольные вздохи ясно показывали, что Павел не горел энтузиазмом. Однако он сел за стол и с неохотой начал есть очередную пиццу.
В последующие дни Ирина терпеливо обучала мужа домашним делам. Теперь ужин готовили по очереди. Это была не еда, а отрава. Блюда были слишком пересолены или недоварены. Но Ирина поддерживала его, подбадривая:
— Ничего страшного! Всё приходит с опытом. Ну, в другой раз получится.
Павел рассказал детям о своей нелегкой судьбе. Вскоре они начали переубеждать маму. Особенно старательной оказалась Катя.
— Мамочка, когда мы наконец соберёмся всей семьёй за обедом? Так хочется поболтать всем вместе.
— Мы можем встретиться в любое время, когда вам будет удобно. Но вот готовить обед сейчас, увы, не получится.
— Мам, так не пойдет. Мужчины не любят, когда женщина перестаёт выполнять свои обязанности. Вот отец и уйдёт к другой.
— Удачи ему. Хотя, знаешь, это тебя не касается!
Ирина на мгновение замерла. Может, она и правда перестаралась? Тем не менее, её взгляд на собственную жизнь и отношения с близкими изменился. Она глубоко вдохнула и тихо сказала себе: «Пусть всё будет так, как должно быть. Но назад я определённо не вернусь».
Из кухни раздался громкий звук, и Ирина поспешила туда, чтобы узнать, что произошло. Перед ней предстала следующая картина. Павел стоял у плиты, окружённый кастрюлями и мисками, а на столе и на полу были разлетелись кусочки свеклы и моркови.
— Я случайно уронил миску.
— Уже всё убрал и помыл? А что ты готовишь?
— Борщ, — смущённо ответил Павел. — Помнишь, как я готовил его в студенчестве, а ты приходила ко мне в гости?
— Конечно, помню.
— Вот, решил снова повторить. Кстати, садись за стол, будем пробовать.
Ирина послушно села за стол.
— Ну как, вкусно? — по-простому, как ребёнок, спросил Павел, наблюдая за её реакцией.
— Очень.
Честно говоря, она была так удивлена теми переменами, которые произошли с её супругом, что не могла даже точно определить вкус борща. Однако ей было приятно, что Павел решил её порадовать. Она смотрела на него и осознавала, что это самый родной и любимый человек на свете. Что касается готовки и уборки… Да это вовсе не так сложно, как может показаться. Постепенно Павел всему научится.
Ирина ни на мгновение не сомневалась, что у них обязательно всё будет хорошо.