Яна расставляла на столе новый сервиз, когда услышала звонок в дверь. Судя по настойчивости и продолжительности звонка, это могла быть только Татьяна Леонидовна. Свекровь не признавала коротких вежливых сигналов — держала палец на кнопке не меньше десяти секунд, словно проверяла работоспособность звонка.
— Иду-иду! — крикнула Яна, мысленно готовясь к очередному визиту. Последнее время Татьяна Леонидовна наведывалась к ним слишком часто, и каждый визит неизменно заканчивался просьбами или требованиями.
На пороге действительно стояла свекровь в новом бежевом плаще и с объемной сумкой, из которой торчали какие-то брошюры.
— Наконец-то открыла! Я тут чуть не замёрзла, — заявила Татьяна Леонидовна, проходя в квартиру. — Где Лёша?
— На работе, — Яна помогла свекрови снять плащ. — Он сегодня до восьми.
— До восьми? — свекровь скривилась. — Совсем его загоняли. Я-то думала, он мне поможет с моим вопросом.
Яна вздохнула. Вот и начинается.
— Чай будете? — спросила она, стараясь оттянуть неизбежное.
— Буду, с вареньем и печеньем, — Татьяна Леонидовна прошла на кухню и по-хозяйски уселась на своё любимое место. — У меня новость, Яночка.
Обычно, когда свекровь называла её «Яночкой», это значило, что разговор пойдёт о деньгах. Яна включила чайник и приготовилась слушать.
— Я тут в поликлинике была, — начала Татьяна Леонидовна, доставая из сумки глянцевые проспекты. — Мне врач прописал санаторное лечение. Говорит, суставы мои совсем никуда. Если не подлечусь, через год на костылях буду ходить.
Яна кивнула, доставая из шкафа чашки. Санаторное лечение — хорошее дело, тем более что у свекрови действительно были проблемы с суставами.
— И вот, представляешь, Клавдия Михайловна, моя соседка, рассказала мне про замечательный санаторий в Кисловодске, — продолжала Татьяна Леонидовна, раскладывая брошюры на столе. — Там просто чудеса делают! Клава ездила в прошлом году, вернулась как новенькая!
Яна расставила чашки и села напротив свекрови. На глянцевых проспектах красовались фотографии роскошного санатория с бассейнами, процедурными кабинетами и уютными номерами.
— Выглядит отлично, — искренне сказала Яна. — Вам бы действительно не помешало подлечиться.
— Вот и я о том же! — оживилась Татьяна Леонидовна. — Только тут такое дело… Путёвка стоит дороговато.
Яна внутренне напряглась. Вот оно, началось.
— И сколько же? — осторожно спросила она.
— Сто двадцать тысяч за три недели, — как бы между прочим сообщила свекровь. — Но это с питанием и всеми процедурами. Очень выгодно, на самом деле.
Яна чуть не поперхнулась. Сто двадцать тысяч! Это же почти их ежемесячный семейный бюджет.
— Это действительно… немало, — осторожно заметила она.
— Ой, да брось! — махнула рукой Татьяна Леонидовна. — Для здоровья ничего не жалко. К тому же, санаторий недешёвый, но ты же в семье, значит, поможешь!
Яна замерла с чашкой в руке.
— В каком смысле — помогу?
— Ну как в каком? Финансово, конечно, — свекровь говорила так, будто это само собой разумеющееся. — С моей пенсии на такое не накопишь, а у вас с Лёшей зарплаты хорошие. Да и не чужие мы люди, верно?
Яна медленно поставила чашку на стол. Ей потребовалась пара секунд, чтобы собраться с мыслями.
— Татьяна Леонидовна, я понимаю ваше желание поправить здоровье, но у нас сейчас каждая копейка на счету, — начала Яна максимально дипломатично. — Мы платим ипотеку, откладываем на ремонт, да и машину пора менять…
— Ипотека, ремонт, машина, — перебила свекровь, передразнивая интонацию невестки. — А о матери подумать? Я Лёшеньку одна вырастила, ночей не спала, в больницах с ним сидела. А теперь, значит, я никому не нужна?
— Я не это имела в виду, — Яна старалась говорить спокойно. — Просто такая сумма для нас сейчас очень ощутима.
— Что ты в своей жизни видела? — фыркнула Татьяна Леонидовна. — Люди должны помогать семье, а не копить на ерунду! Вот я в твоём возрасте всю зарплату родителям отдавала, и ничего, жива осталась.
Яна прикусила губу, чтобы не сказать лишнего. Свекровь умела манипулировать, особенно когда дело касалось денег или сына.
— Давайте мы с Лёшей обсудим этот вопрос, когда он вернётся с работы, — предложила Яна компромисс. — Это всё-таки серьёзная сумма, такие решения нужно принимать вместе.
— Что тут обсуждать? — возмутилась Татьяна Леонидовна. — Мать просит помощи! Или ты думаешь, что мой сын откажет мне?
— Я так не думаю, но…
— Вот и хорошо! — свекровь резко встала из-за стола. — Тогда мне нужно будет внести предоплату в ближайшие дни. Передай Лёше, что я заходила.
Не допив чай, Татьяна Леонидовна принялась собираться. Яна попыталась ещё раз объяснить ситуацию, но свекровь уже не слушала. Хлопнув дверью, она ушла, оставив после себя проспекты санатория и тяжёлое чувство неловкости.
Вечером, когда Алексей вернулся с работы, Яна рассказала ему о визите матери.
— Представляешь, она просто пришла и заявила, что мы должны оплатить ей путёвку за сто двадцать тысяч! — Яна всё ещё не могла поверить в такую наглость.
Алексей устало потёр глаза.
— Мама всегда была прямолинейной, — вздохнул муж. — Но она не со зла. Просто привыкла, что я ей во всём помогаю.
— Лёш, но это огромная сумма! — воскликнула Яна. — У нас ипотека, мы на ремонт копим, машину хотели менять…
— Я знаю, знаю, — Алексей обнял жену. — Не переживай, я поговорю с ней. Объясню, что сейчас мы не можем себе этого позволить.
Яна с сомнением посмотрела на мужа. Ей казалось, что свекровь не из тех, кто легко принимает отказы, особенно когда дело касается денег.
— Ты уверен, что она поймёт?
— Конечно, — улыбнулся Алексей. — Она привыкнет и перестанет требовать. В конце концов, у неё есть ещё Наташка с Серёжей.
Наташа, сестра Алексея, жила в соседнем городе с мужем Сергеем. Они нечасто навещали Татьяну Леонидовну, но иногда помогали финансово.
— Надеюсь, ты прав, — Яна не была уверена, но решила довериться мужу.
На следующий день Алексей позвонил матери и мягко объяснил, что в данный момент они не могут выделить такую сумму на санаторий. Судя по напряжённому лицу мужа и обрывкам разговора, Татьяна Леонидовна восприняла отказ в штыки.
— Мам, ну пойми, у нас сейчас каждая копейка на счету… Нет, это не Яна решила, это наше общее решение… Да, я знаю, что ты меня вырастила, но… Мам, не начинай, пожалуйста…
Закончив разговор, Алексей выглядел измотанным.
— Ну как? — осторожно спросила Яна.
— Нормально, — неуверенно ответил муж. — Немного обиделась, но думаю, скоро отойдёт.
Однако на следующий день Татьяна Леонидовна позвонила снова, на этот раз с отчётливыми нотками истерики в голосе. Яна как раз была дома, когда раздался звонок, и слышала весь разговор.
— Алёша! Я не могу поверить, что ты так поступаешь с родной матерью! — голос Татьяны Леонидовны был настолько громким, что Яна слышала каждое слово, даже не прислушиваясь. — Эта твоя… эта женщина настроила тебя против меня!
— Мам, прекрати, — Алексей говорил тихо, но твёрдо. — Яна тут ни при чём. У нас сейчас правда нет лишних денег.
— Лишних?! — возмутилась Татьяна Леонидовна. — Твоё здоровье для тебя тоже лишнее? Я всю жизнь на тебя положила, а ты не можешь выделить какие-то несчастные сто тысяч?
— Мам, давай мы тебе путёвку попроще найдём? — предложил Алексей. — В Подмосковье есть хорошие санатории, гораздо дешевле…
— Мне не нужно попроще! — отрезала Татьяна Леонидовна. — Клава ездила именно в этот санаторий, и ей помогло! А в наших тут только калек делают!
Разговор продолжался ещё минут пятнадцать. Татьяна Леонидовна переходила от упрёков к прямым обвинениям, затем к слезам, а под конец — к угрозам.
— Ты ещё пожалеешь, что выбрал эту женщину вместо родной матери! — прозвучало напоследок, прежде чем связь оборвалась.
Алексей шумно выдохнул и бросил телефон на диван. Потёр лицо ладонями, словно пытаясь стереть усталость.
— Блин, извини за это, — сказал муж, не глядя на Яну. — Мама всегда была… ну, эмоциональной, но сейчас просто перебор какой-то.
— Да ладно, — Яна пожала плечами, стараясь выглядеть равнодушной, хотя внутри всё сжалось. — Не в первый раз твоя мама закатывает истерику.
— Думаю, она успокоится через пару дней, — Алексей потянулся за пультом от телевизора, явно пытаясь сменить тему. — Всегда так бывает. Покричит и забудет.
Яна молча кивнула. Утешать мужа сейчас смысла не имело, да и слишком уж часто приходилось это делать в последнее время.
Утро началось как обычно — звонок будильника, вялые сборы, торопливый завтрак. Яна намазывала масло на тосты, когда Алексей, зевая, вошёл на кухню.
— Я сегодня до восьми, скорее всего, — сказал муж, отхлёбывая кофе. — Заказчики приезжают, будем согласовывать технические детали.
— Ладно, — Яна поставила перед ним тарелку. — Ужин приготовлю к твоему приходу.
Алексей клюнул жену в щёку и умчался, гремя ключами. Яна медленно убрала со стола, помыла посуду и села за ноутбук. Работа на удалёнке имела свои плюсы — можно было никуда не торопиться.
Около полудня в дверь позвонили. Яна вздрогнула — вдруг Татьяна Леонидовна снова пришла качать права? Но в глазок виднелась фигура соседки с третьего этажа.
— Яночка, извини, что беспокою, — вежливо начала Ирина Петровна, когда дверь открылась. — Ты выходила сегодня из квартиры?
Яна насторожилась: — Нет, с самого утра дома. А что случилось?
— Посмотри, что у вас под дверью творится, — соседка указала на пол.
Яна выглянула на площадку и в шоке отпрянула назад. Под дверью лежала настоящая куча коровьего навоза. Вонь стояла такая, что глаза начали слезиться.
— Какого… — вырвалось у Яны. — Что это?!
— Кто-то вам гадость подкинул, — Ирина Петровна поджала губы. — Я уже в ЖЭК позвонила. Сказали, уборщицу пришлют.
— Спасибо, — пробормотала Яна, всё ещё не веря своим глазам.
Когда соседка ушла, Яна осторожно обошла зловонную кучу и спустилась к консьержке. Нужно было проверить, работают ли камеры в подъезде. Какая-то мысль крутилась на краю сознания, но Яна боялась её додумать.
Неужели Татьяна Леонидовна могла…? Нет, бред какой-то. Взрослая женщина, почти пенсионерка… Или могла?
Уборщица пришла через час, ворча и демонстративно зажимая нос. Следом явился главный инженер управляющей компании с планшетом в руках.
— Такое у нас впервые, честно говоря, — сказал инженер, открывая запись с камер. — Ого, смотрите-ка!
На зернистой записи отчётливо виднелась немолодая женщина, деловито высыпающая содержимое пакета прямо под дверь квартиры. Яна прикусила губу — это была Татьяна Леонидовна, её не узнать было невозможно.
— Вы знаете эту гражданку? — поинтересовался инженер.
— Да, это мать моего мужа, — выдавила Яна.
— Хм, интересно, — инженер присвистнул. — Ну что ж, у нас есть доказательства. Мы её пригласим для разбирательства, плюс выставим счёт за уборку и штраф за порчу имущества.
Яну затошнило. Мать Алексея… Сейчас начнётся такой скандал.
Вернувшись домой, Яна несколько раз брала в руки телефон и откладывала. Как сказать мужу, что его мама устроила такое? Но рано или поздно придётся.
Телефон зазвонил сам — это был Алексей.
— Яна, мне тут звонили из ЖЭКа, какую-то дичь несли, — голос мужа звучал растерянно. — Про маму, про навоз какой-то… Что происходит?
— Лёш, это правда, — Яна тяжело сглотнула. — Твоя мама нагадила нам под дверь! А я ещё переживала, что у неё денег на санаторий нет!
Повисла тяжёлая пауза.
— Я не верю, — наконец выдавил Алексей. — Не может быть.
— Есть запись с камеры, — тихо сказала Яна. — Инженер показывал.
— Еду к ней, — отрывисто бросил Алексей. — Надо разобраться.
Весь вечер Яна не находила себе места. Ходила из угла в угол, пыталась работать, готовить ужин, но всё валилось из рук. Алексей вернулся поздно. Выглядел так, словно постарел на десять лет — осунувшийся, с покрасневшими глазами.
— Ну как? — осторожно спросила Яна.
— Не очень, — Алексей рухнул на диван. — Знаешь, я никогда в жизни на неё голос не повышал. А тут просто сорвался. Орал как ненормальный: «Мама, как тебе не стыдно?!» А она вместо того, чтобы признать… знаешь, что начала нести?
— Что?
— Что её подставили. Что это не она. Что какая-то женщина, похожая на неё. Бред! — Алексей стукнул кулаком по подлокотнику. — А когда я сказал, что есть запись с камеры, она вообще с катушек слетела. Начала кричать, что я её предаю, что без неё я бы и на ноги не встал. Что ты меня настроила… Короче, цирк.
Яна тихо вздохнула. Ситуация выходила за рамки обычного семейного конфликта.
— Лёш, я должна тебе кое-что сказать, — Яна подошла и села рядом с мужем. — Я больше не потерплю её выходок. Если ты собираешься мириться с этим, то решай, с кем ты останешься.
Яна и сама не ожидала от себя такой решительности, но поняла, что это конец. Терпеть дальше просто нет сил.
Алексей поднял голову и посмотрел жене в глаза: — Даже не думай, что я выберу маму после такого. Я с тобой. Мы – семья. То, что она сделала… это за гранью.
Следующий день принёс новый виток истерики — Татьяне Леонидовне пришло уведомление о штрафе из управляющей компании, и она тут же позвонила сыну с требованием заплатить за неё.
— Мам, даже не думай, — отрезал Алексей. — Ты натворила — ты и расхлёбывай.
На другом конце провода раздался визг: — Ах так?! Неблагодарный! Я тебя растила-растила, а ты… Не сын ты мне больше! И можешь не звонить, забудь мой номер! Предатель!
— Как скажешь, мам, — спокойно ответил Алексей. — Если ты так решила, я спорить не буду.
Первые дни после разрыва были тяжёлыми. Алексей ходил мрачнее тучи. Яна видела, как ему больно, но не знала, чем помочь. Всё-таки родная мать, как бы там ни было.
— Знаешь, ты можешь ей позвонить, — как-то предложила Яна. — Я правда не против, если ты будешь общаться с мамой. Только пусть она держится подальше от нашего дома.
— Не хочу и не буду, — покачал головой Алексей. — Ей нужно понять, что так нельзя. Может, когда-нибудь помиримся, но не сейчас.
Дни складывались в недели. Алексей не звонил матери, не заезжал к ней, не дарил подарков. Для человека, который раньше чуть ли не ежедневно общался с мамой, это было непросто, но он держался.
Через месяц Татьяна Леонидовна не выдержала первой. Начала названивать сыну, то с упрёками, то со слезами, то с мольбами о прощении.
— Лёшенька, ну сколько можно дуться? — канючила свекровь в трубку. — Ну погорячилась я, с кем не бывает? Сынок, ты же у меня один остался!
— Мам, поздно, — устало отвечал Алексей. — Я не могу просто забыть, что ты сделала. И дело даже не в навозе. А в том, что ты не считаешься ни со мной, ни с моей женой. Это неуважение, мам. Так не должно быть.
— Да что я такого сделала?! — взвивалась Татьяна Леонидовна. — Подумаешь! Зато теперь вы знаете, как мне было обидно!
На этом месте Алексей обычно заканчивал разговор.
Через знакомых стало известно, что Татьяна Леонидовна пыталась занять деньги у своей дочери Наташи на тот самый санаторий, но получила отказ. Оказалось, что свекровь умудрилась поссориться и с дочерью тоже. С тех пор никто больше не упоминал о санатории.
Летом Яна случайно столкнулась со свекровью в поликлинике. Татьяна Леонидовна сильно сдала за эти месяцы — осунулась, как-то сгорбилась, словно стала ниже ростом.
— Здравствуйте, — вежливо поздоровалась Яна. — Как ваше здоровье?
— А тебе-то что? — огрызнулась Татьяна Леонидовна по привычке, но потом как-то сдулась. — Да не очень. Суставы болят. К ревматологу вот записалась.
— А как же санаторий? — не удержалась Яна.
— Какой там санаторий, — свекровь махнула рукой. — Денег нет. Дети не помогают…
В голосе Татьяны Леонидовны явно звучала обида, но Яна пропустила шпильку мимо ушей.
— Бывает, что мы получаем то, что заслуживаем, — сказала Яна и, кивнув на прощание, пошла к выходу.
Дома Яна рассказала мужу о встрече. Алексей помрачнел, но ничего не сказал.
— Знаешь, может, нам всё-таки помочь ей? — неуверенно предложила Яна. — Хотя бы с врачами?
— Зачем? — пожал плечами Алексей. — Чтобы она решила, что её методы работают? Что достаточно закатить истерику, нагадить под дверь — и всё, можно получить то, что хочешь?
— Да нет, просто… она твоя мама всё-таки, — Яна сама удивилась, что заступается за свекровь.
— Которая даже не извинилась, — напомнил Алексей. — Которая до сих пор считает, что была права. Нет уж, пусть поживёт со своей гордыней.
В день рождения Татьяны Леонидовны Алексей всё же отправил ей открытку — сухое поздравление, без приглашения в гости. Маленький шаг к примирению, но на его условиях, а не на её.
И знаешь, что самое странное? — как-то сказал Алексей, глядя в окно. — Я только сейчас понимаю, какой мама всегда была на самом деле. Как она манипулировала мной, Наташкой, отцом… А мы все плясали под её дудку.
— Может, ей просто одиноко? — предположила Яна. — Всё-таки пожилой человек…
— Если б она хотела не быть одинокой, вела бы себя по-другому, — покачал головой Алексей. — Нет, она просто привыкла всех контролировать. А когда не получилось, психанула по-крупному.
Яна не стала спорить. В конце концов, это была его мать, и ему решать, как с ней быть дальше.
Время шло. Жизнь молодой семьи постепенно вошла в нормальное русло. Алексей получил повышение на работе, Яна нашла новых клиентов. Они даже начали подумывать о ребёнке.
А Татьяна Леонидовна? Что ж, она осталась в своей квартире, со своими обидами и претензиями. Одна. Как и хотела. Вернее, не хотела, но сделала всё, чтобы именно так и вышло.
Иногда самое страшное наказание — это получить именно то, чего добиваешься.