Лена протирала посуду после ужина, когда Сергей неуверенно кашлянул, привлекая внимание. Она сразу напряглась – слишком хорошо знала этот звук. Так муж обычно начинал неприятные разговоры.
“Лен, тут такое дело…” – протянул он, разглядывая чашку с недопитым чаем. “Мама звонила. Спрашивает, во сколько мы к ним приедем тридцать первого”.
Кухонное полотенце с грохотом полетело в раковину. Лена резко обернулась:
“Что значит во сколько? Мы никуда не едем! Я же ясно сказала – в этом году празднуем дома!”
“Ну как это не едем?” – Сергей поднял на жену растерянный взгляд. “Лен, ну это же традиция. Мы каждый год у родителей отмечаем”.
“Прекрасная традиция!” – всплеснула руками Лена. “Я целый день на кухне готовлю, потом мы тащим все эти сумки через весь город, чтобы твоя мама заявила – ‘Ой, что-то оливье у тебя невкусный’ или ‘А почему салат такой соленый?’. Хватит! Я больше не собираюсь это терпеть!”
“Да ладно тебе”, – поморщился Сергей. “Мама просто любит поворчать. Она не со зла”.
“Не со зла?!” – Лена почувствовала, как внутри закипает злость. “А может, напомнить, как в прошлом году она весь вечер рассказывала, какой прекрасной хозяйкой была твоя первая девушка? И как жаль, что вы расстались?”
“Ну она же выпила немного…” – попытался оправдаться Сергей.
“Вот именно! Каждый год одно и то же! Сначала полдня придирается ко всему, что я приготовила, потом напивается и начинает промывать мне кости! А ты сидишь и молчишь, как будто так и надо!”
Сергей вздохнул и потер переносицу:
“Лен, ну пойми… Они старенькие уже. Мама болеет. Вдруг это последний Новый год, когда мы можем собраться все вместе?”
“Ах, вот оно что!” – Лена прищурилась. “Значит, когда твоя мать меня оскорбляет – это нормально, потому что она старенькая? А то, что я каждый праздник как на каторге – это ничего, да?”
Лена сидела в спальне, гневно листая телефон. Перед глазами всплывали картины прошлогоднего празднования.
Вот она в сотый раз перекладывает горячие котлеты в контейнер. Свекровь настояла, чтобы невестка привезла именно котлеты – “У тебя же так хорошо получаются! Не то что мои…” А потом весь вечер рассказывала гостям, как сложно современных девушек научить готовить.
Или вот – накрытый стол, все уже собрались, а Мария Степановна громко объявляет: “Оленька, солнышко, ты бы хоть помаду поярче накрасила. А то выглядишь такой бледной. Сережа у нас видный мужчина, надо соответствовать”.
А прошлый Новый год и вовсе превратился в кошмар. Свекровь основательно приложилась к шампанскому и принялась вспоминать Сережину бывшую:
“Танечка-то как готовила! Помнишь, сынок? А какая хозяйственная была – каждый день борщи варила, рубашки тебе гладила. Эх, и что ты в ней не разглядел?”
Лена тогда еле сдержалась, чтобы не высказать все, что думает. А Сергей только смущенно улыбался и переводил тему.
Телефон в руках завибрировал – сообщение от свекрови:
“Леночка, дорогая! Сереженька сказал, ты сомневаешься насчет праздника. Ну как же так? Мы же семья! Я уже и утку купила, и салатики планирую. Ты только свои фирменные котлетки привези, остальное я сама”.
Следом прилетело еще одно:
“И платье новое надень, то синее. А то в прошлый раз ты в таком мрачном черном была – прямо как на поминки пришла!”
Лена со злостью отшвырнула телефон. Вспомнилось, как она специально купила то черное платье – дорогое, брендовое. А свекровь весь вечер цокала языком и приговаривала: “И что за мода такая – все в черном да в черном. В наше время девушки ярко одевались, радовали глаз”.
В дверь спальни осторожно постучали.
“Лен, ну ты чего закрылась?” – донесся голос мужа. “Давай поговорим спокойно”.
“Не о чем говорить!” – крикнула она в ответ. “Я все сказала – никуда не поеду! Можешь праздновать со своей драгоценной мамочкой сам!”
“Да почему ты такая упрямая?” – в голосе Сергея послышалось раздражение. “Неужели нельзя один вечер потерпеть?”
“Один вечер?!” – Лена распахнула дверь. “Да я уже восемь лет терплю! Каждый праздник, каждый семейный ужин! И ты ни разу, слышишь, ни разу не заступился за меня!”
Утро началось с телефонного звонка. Лена даже не посмотрела на экран – и так знала, кто звонит в восемь утра в выходной.
“Доброе утро, Мария Степановна,” – устало сказала она в трубку.
“Леночка! А что это ты трубку не берешь? Я уже два раза звонила!” – защебетала свекровь. “Я тут подумала – может, тебе помочь с готовкой? Приезжай с утра пораньше, покажу свой фирменный рецепт салата. А то твой в прошлый раз какой-то пресный был…”
Лена почувствовала, как начинает дергаться глаз.
“Спасибо, но я никуда не приеду. Ни тридцать первого, ни раньше.”
В трубке повисла пауза.
“Как это – не приедешь?” – голос свекрови стал ледяным. “А Сережа? Ты что, хочешь разлучить сына с родителями в праздник?”
“Сережа взрослый мальчик, пусть решает сам”, – отрезала Лена. “А я больше не собираюсь быть мальчиком для битья на ваших семейных посиделках.”
“Да как ты смеешь?!” – возмутилась Мария Степановна. “Я всегда к тебе как к родной дочери! А ты… неблагодарная! Вот они какие, современные невестки – ни уважения к старшим, ни семейных ценностей!”
“Всё, разговор окончен,” – Лена нажала отбой и выключила телефон.
На кухне ее ждал хмурый Сергей.
“Опять маму обидела?” – спросил он, не глядя на жену.
“Значит так,” – Лена села напротив мужа. “Давай расставим точки над i. Я не поеду к твоим родителям. Ни на Новый год, ни на другие праздники. Хватит. Наунижалась.”
“Лена, ты что, ставишь мне ультиматум?”
“Называй как хочешь. Но я больше не буду терпеть унижения от твоей матери. Выбирай – либо мы встречаем Новый год дома, вдвоем, либо ты едешь к родителям один. И да – никаких моих фирменных котлет!”
Сергей с грохотом отодвинул чашку:
“Знаешь что? Ты ведешь себя как капризный ребенок! Мама всегда тебя любила, заботилась, а ты…”
“Заботилась?!” – перебила его Лена. “Это называется заботой? Постоянные придирки, унижения, сравнения с твоей бывшей? И ты еще удивляешься, почему я не хочу ехать?”
К вечеру телефон Лены разрывался от звонков. Подключилась вся родня мужа – сестры, тетки, двоюродные братья. Каждый считал своим долгом “вразумить неразумную”.
“Леночка, ну как же так?” – причитала тетя Валя. “Мы же всегда такой большой семьей собирались! Что люди скажут?”
“Да плевать мне, что скажут люди!” – не выдержала Лена. “Почему всех волнует мнение каких-то людей, а не то, что я чувствую?”
Следом позвонила Танька, старшая сестра мужа:
“Слушай, ты совсем берега попутала? Мать плачет, отец валидол пьет! У мамы давление скачет, а ты тут свои концерты устраиваешь!”
“А когда у меня давление скачет от ваших издевок – это ничего?” – парировала Лена. “Когда я после каждого праздника неделю в себя прийти не могу – это нормально?”
“Подумаешь, цаца какая!” – фыркнула Танька. “Мы, между прочим, тоже не в восторге от твоих закидонов. Но терпим же! Семья как-никак!”
Вечером приехал отец Сергея. Степан Иванович долго топтался в прихожей, прежде чем выдать:
“Доченька, ну зачем ты мать расстраиваешь? Она же от всей души…”
“От всей души?” – горько усмехнулась Лена. “Восемь лет попрёков и унижений – это от всей души?”
“Да какие унижения? Обычные семейные разговоры!” – развел руками свекор. “Вот в моё время…”
“В ваше время женщины молча терпели,” – оборвала его Лена. “Но сейчас другое время. И я не собираюсь молчать, когда меня оскорбляют!”
“Никто тебя не оскорбляет!” – вмешался Сергей. “Просто ты слишком чувствительная. Все нормально воспринимают мамины… особенности, и только ты делаешь трагедию!”
“Конечно!” – всплеснула руками Лена. “Я во всем виновата! А может, это с вами что-то не так? Может, это ненормально – позволять матери издеваться над женой?”
Степан Иванович покачал головой:
“Эх, молодежь… Совсем терпения не стало. Ну ладно, я пойду. А ты подумай, доченька. Подумай хорошенько…”
До Нового года оставалась неделя. В квартире повисла гнетущая тишина. Сергей с Леной практически не разговаривали, только обменивались дежурными фразами.
Вечером Лена застала мужа за сбором вещей.
“Что это?” – спросила она, хотя уже знала ответ.
“Переезжаю к родителям,” – буркнул Сергей, запихивая в сумку свитер. “На праздники. А может и дольше.”
“Прекрасно!” – Лена прислонилась к дверному косяку. “Значит, маменькин сынок возвращается в родное гнездышко?”
“Не начинай!” – рявкнул Сергей. “Ты сама этого хотела! Сама поставила условие – или они, или ты!”
“Нет, дорогой,” – покачала головой Лена. “Это ты выбрал. Выбрал мамину юбку вместо жены.”
“А что мне оставалось?!” – Сергей в сердцах швырнул рубашку в сумку. “Ты уперлась как баран! Даже слышать ничего не хочешь! А у меня, между прочим, тоже есть чувства! Я тоже хочу быть с семьей в праздник!”
“А я тебе кто? Не семья?”
“Семья! Но и они тоже семья! Почему я должен выбирать?”
“Потому что твоя мать перешла все границы!” – Лена почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. “А ты… ты просто трус, который боится сказать ей “нет”!”
“Знаешь что?” – Сергей застегнул сумку. “Надоело. Ты ведешь себя как избалованная принцесса. Мама права – современные женщины совсем с ума посходили со своими правами!”
“О, так значит мама права?” – горько усмехнулась Лена. “Тогда тебе точно лучше жить с ней. Пусть борщи варит и рубашки гладит. Как Танечка.”
“Да при чем тут Таня?!” – взорвался Сергей. “Ты просто завидуешь! Завидуешь, что она умела ценить семью, а ты… ты только о себе думаешь!”
Лена молча развернулась и вышла из комнаты. По щекам текли слезы, но она не собиралась давать мужу удовольствие видеть ее слабость.
Через полчаса хлопнула входная дверь. В квартире стало тихо. Слишком тихо.
За три дня до Нового года Сергей неожиданно вернулся домой. Лена сидела на кухне, листая журнал, когда услышала звук поворачивающегося ключа.
“Можно войти?” – неуверенно спросил он, застыв в дверном проеме.
“Это все еще твой дом,” – пожала плечами Лена, не поднимая глаз от журнала.
Сергей присел напротив, нервно барабаня пальцами по столу:
“Я тут подумал… может, мы как-то можем договориться?”
“О чем?” – холодно спросила Лена.
“Ну… давай съездим к родителям днем тридцать первого. На час-два. Поздравим их, подарки отдадим. А Новый год встретим дома, вдвоем.”
Лена наконец подняла глаза:
“И твоя мать согласилась на такой вариант?”
“Ну… не совсем,” – замялся Сергей. “Она говорит, что это неуважение – уехать перед самым праздником. Но я подумал…”
“Что ты подумал?” – перебила его Лена. “Что я соглашусь на очередную порцию унижений, только теперь в укороченном варианте?”
“Лен, ну перестань! Я же пытаюсь найти выход!”
“Выход очень простой – научись говорить “нет” своей матери. Объясни ей, что ее поведение неприемлемо. Что она не имеет права так обращаться с твоей женой.”
“Но она старенькая…” – начал было Сергей.
“Стоп!” – Лена подняла руку. “Вот опять. Опять ты оправдываешь ее! Знаешь, что я поняла за эти дни? Дело не в твоей матери. Дело в тебе.”
“В каком смысле?” – нахмурился Сергей.
“В прямом. Ты взрослый мужик, но до сих пор боишься мамочку расстроить. Готов пожертвовать счастьем жены, лишь бы мама была довольна.”
“Это неправда!” – вспыхнул Сергей. “Я просто хочу, чтобы все были счастливы!”
“Все – это кто? Твоя мать, которая получает удовольствие, издеваясь над невесткой? Или я, которая должна это терпеть ради семейного счастья?”
Сергей встал из-за стола:
“Я вижу, с тобой бесполезно разговаривать. Ты слышишь только себя.”
“Нет, дорогой,” – покачала головой Лена. “Это ты не хочешь слышать никого, кроме своей матери.”
Тридцать первого декабря Лена проснулась в пустой квартире. Сергей снова ушел к родителям, даже не попрощавшись. На кухонном столе лежала записка: “Одумайся. Еще не поздно все исправить.”
Телефон разрывался от сообщений. Свекровь прислала голосовое:
“Леночка, ну как же так? У меня уже стол накрыт, утка в духовке. Неужели ты такая гордая, что не можешь ради мужа потерпеть один вечер? Я, между прочим, твои любимые пирожки испекла…”
Следом пришло сообщение от Таньки:
“Ты довольна? Мать рыдает, отец злой как черт! Сергей ходит как в воду опущенный. И все из-за твоих капризов! Эгоистка!”
Лена швырнула телефон в стену. Хотелось выть от обиды и одиночества.
В дверь позвонили. На пороге стояла соседка, баба Нина:
“Леночка, с наступающим! А что это ты одна? Где Сережа?”
“У мамы,” – криво усмехнулась Лена. “Там его любимые пирожки и преданная Танечка.”
“Да ладно тебе,” – баба Нина прошла на кухню и достала из кармана халата бутылку коньяка. “Давай-ка по маленькой. За бабскую долю.”
После третьей рюмки Лену прорвало. Она рассказала соседке все – и про придирки свекрови, и про малодушие мужа.
“Эх, милая,” – вздохнула баба Нина. “Я тебя понимаю. У меня тоже свекровь – змея подколодная была. Только я терпела. Всю жизнь терпела, думала – так надо. А теперь жалею.”
“О чем?” – спросила Лена.
“О том, что не послала их всех куда подальше. Пока терпела да молчала – всю жизнь себе сломала. И мужа потеряла – спился от маминой любви, царство ему небесное.”
В дверь снова позвонили. Лена открыла – на пороге стоял Сергей:
“Собирайся. Поехали к родителям.”
“Иди к черту!” – рявкнула Лена и захлопнула дверь.
“Это твое последнее слово?” – донеслось из-за двери.
“Да! И можешь не возвращаться!”
Часы показывали одиннадцать вечера. Лена сидела у телевизора, бездумно переключая каналы. Баба Нина ушла к себе – “надо же куранты под своей крышей встретить”. В квартире было тихо и пусто.
Телефон снова завибрировал – Сергей прислал фотографию. На ней вся семья сидела за праздничным столом. Свекровь сияла, обнимая сына. Под фото подпись: “Вот как встречают Новый год в нормальных семьях.”
Лена молча удалила сообщение. Потом открыла галерею – там было их фото, сделанное год назад. Они с Сергеем у елки, счастливые, влюбленные. Что случилось с теми людьми? Куда делась их любовь?
В дверь неожиданно позвонили. Лена даже не шелохнулась – наверное, опять баба Нина с очередной рюмкой сочувствия.
Звонок повторился, настойчивее. Потом послышался голос Сергея:
“Лен, открой! Я знаю, что ты дома!”
“Убирайся!” – крикнула она. “Иди к своей мамочке!”
“Лена, черт тебя подери, открой! Иначе я выломаю эту чертову дверь!”
Она распахнула дверь. Сергей стоял на пороге, взъерошенный и какой-то потерянный.
“Ты пьяный?” – принюхалась Лена.
“Нет. То есть да. Немного,” – он прошел в квартиру. “Знаешь, что я понял? Ты права. Во всем права.”
“О как! И что же тебя вразумило?”
“Мама… она начала рассказывать, как будет жить с нами после развода. Уже комнату себе присмотрела – мою бывшую детскую.”
“Прекрасно!” – усмехнулась Лена. “Значит, развод неизбежен?”
“Нет!” – Сергей схватил ее за руки. “То есть… я не хочу развода. И маму к нам жить не хочу. Я хочу тебя. Только тебя.”
“А как же семейные ценности? Традиции? Мама старенькая?”
“К черту!” – он крепче сжал ее руки. “Я люблю тебя. И если придется выбирать – я выбираю тебя.”
По телевизору начали бить куранты. Где-то за окном грохнули первые петарды.
“Пусти,” – тихо сказала Лена. “Мне надо подумать.”
“О чем?”
“О том, можно ли верить человеку, который дважды за неделю выбрал маму вместо жены.”
Она вырвала руки и ушла в спальню. Сергей остался стоять в коридоре, слушая, как за окном грохочут новогодние фейерверки.
С Новым годом, с новым счастьем. Или с новой жизнью – время покажет.
