– Дима, и ты считаешь это нормальным? – с порога огорошила вопросами мужа Татьяна.
– Ты о чем, Татьян? – Дима только-только вернулся с работы и не мог понять, в чем его пытается обвинить супруга.
– Тебе не кажется, что мы с тобой, сами того не желая, вовлечены в какую-то игру твоей мамы и твоего старшего брата Антона?! – заявила жена мужу.
– Тань, хватит ходить вокруг да около, расскажи подробнее в чем дело?! – уже не вытерпел намеков супруги Дима.
– Я о том, что твоя мать постоянно названивает то мне, то тебе и задает один и тот же вопрос, приходил ли к нам твой брат Антон под предлогом помощи в сборке мебели?! Тебе не кажется это странным? – заявила Таня.
– Не кажется, а чего странного-то? Антон сейчас нигде не работает, делать ему нечего, а тут, глядишь, придет, что-то поможет, хотя помощи от него…, – лишь мысленно отмахнулся от своего старшего брата Дима.
***
Дима был лет на 5 младше своего старшего брата Антона, но внешне выглядело так, что именно Дима был старшим братом для Антона, а не наоборот.
Дима всегда был серьезным, хорошо учился, уже к своим 25 работал на хорошей должности, уже успел купить (правда в ипотеку) свою отдельную трехкомнатную квартиру, и теперь постепенно обживался в новом пространстве вместе со своей супругой Татьяной.
Мебель молодые люди покупали по мере накопления средств – не самую дешевку, но и дорогую позволить себе не могли. В основном – это был средний ценовой диапазон, что называется – для жизни.
Тратить деньги на сборку мебели и нанимать специалистов Дима не мог себе позволить, поэтому предпочитал самостоятельно собирать шкафы, мебель в прихожую, а тут и до кухонного гарнитура дело дошло.
Антон же, наоборот, хоть и был 30-летним мужчиной, всё никак не хотел взрослеть. Квартиру ему купили родители, о чем настаивала его мама – Тамара Игоревна и даже повздорила с мужем по этому поводу.
****
– Тамара, и ты мне еще говоришь, что ты обоих сыновей любишь одинаково?! – возмущался Павел Петрович в горячке внутрисемейного скандала.
– Да, одинаково люблю, а ты с чего решил, что я Антона люблю больше? – лишь спросила Тамара Игоревна, хотя Павел не говорил о том, кого из сыновей мать любит больше.
– Вот ты и проговорилась, дорогая. Значит, как Димке с покупкой квартиры помочь, ты такая сознательная, мол: “пусть сами зарабатывают, даже с первым взносом помогать не будем. Зачем им эта трешка сдалась?”
– А как Антуан (как в шутку любил называть старшего отец) решил жениться, так ты сразу ему на блюдечке хочешь трешку в новом доме купить, продав две однушки, которые достались нам от твоей и моей матерей?! – спорил с женой Павел.
– А чем Антоша хуже, у Димы – трешка, пусть и у Антоши трешка будет! Тем более у нас есть финансовая возможность ему помочь! – оборонялась Тамара Игоревна.
– Не прикидывайся дурочкой, Тома! Или ты в упор не видишь разницы, что Димкина трешка куплена в ипотеку без рубля нашего с тобой участия, а Антону ты хочешь квартиру купить, продав две однушки?
– “На, мол, Антоша, приходи на все готовенькое”, – карикатурно изобразил Павел Тамару Игоревну.
– Тебе не кажется это несправедливым, тем более Димка имеет веский повод на нас обидеться! – припер к стенке Тамару Павел Петрович.
– Нет, мне не кажется!!! Диме жена умная попалась, с головой девка, а Антону – глупая попалась, гулящая, поэтому нам надо Антону помочь! – спорила с мужем Тамара Игоревна.
– “Попалась”, прям как-будто жена это лотерейный билетик? Каждый сам себе по сердцу жену выбирал.
– Если Димка не привык с молодости по ночным клубам шататься, то и жену такую же – не гулящую нашел. А Антуан, естественно, нашел свою Антуанетту, только за той разницей, что Наталкой ее кличут. Что он, что жена – только бы прогулять все деньги, которые ты им пихаешь всё время! – кричал муж.
– А потому что Антон звонит, и говорит, что кушать нечего… Да, не спорю, есть у него слабость, а у кого сейчас такой наклонности повеселиться нет у молодежи? Что же я сыну в краюхе хлеба откажу?! – кричала в ответ на мужа Тамара Игоревна.
***
Так и жили. Тамара Игоревна всегда держала кулаки за старшего сына, который был поразительно схож с Тамарой по характеру.
Тамара и сама в молодости любила веселую и разгульную жизнь, любила, когда ее шебутные, любящие выпить родственники, приедут в гости с ночевкой, любила отмечать все праздники на работе и вспоминала время своей беззаботной молодости с ностальгией.
А Павел Петрович был совершенно другим – серьезным, трудолюбивым, который не любил тратить лишнюю копейку в пустоту.
Видимо, противоположности действительно притянулись, и поэтому Тамара с возрастом остепенилась, а образ молодой гуленой девушки остался у нее в прошлом.
Так и продавила Тамара мужа. Антону купили одномоментно трёхкомнатную квартиру, тем самым уравняв имущественно с младшим сыном.
****
– Тамара Игоревна, привет! Как дела? Как дети у тебя? – спрашивали Тамару многочисленные знакомые, встретив женщину на воскресном городском рынке.
– Ой, не жалуюсь. У обоих дела хорошо, женились, обоим по трехкомнатной квартире купили, так что не жалуемся! – хвастала Тамара Игоревна перед знакомыми.
А люди удивлялись, откуда у Тамары столько денег, чтобы сразу две трешки в городе купить?
– Что же ты, мать, утаиваешь, что лишь одному трешку купила, а другому шиш с маслом? Или совесть тебя мучает? – лишь после ухода общих знакомых, напоминал Тамаре Игоревне муж.
– Не твоего ума дело. Я – мудрая мать, у меня оба сына будут и с квартирами, и со всем необходимым. Просто Димка сам всего добьется, потому что по характеру в тебя, а Антоша – слабый, Антоше помочь надо, что я и делаю! – лишь отнекивалась Тамара Игоревна.
Так и жили… Тамара Игоревна с мужем неплохо зарабатывали, да к тому же получали пенсию, стараясь приберечь для детей (то есть, как проницательный читатель понял, для Антона) каждую копеечку.
***
– О, братэлло, салют! Везет тебе, у тебя уже шкафы собраны, кухню вот привезли, а у меня еще в квартире – только стены и штукатурка! – лишь вздохнул Антон, зайдя к брату поглазеть на новую кухню.
– Везет тебе, Антоша, тебе папа с мамой трешку без единого твоего рубля подарили, а мы с Димкой еще 20 лет на эту трешку будем вкалывать! – не выдержала и попыталась осадить нахального Антона Татьяна.
– А тебе какое дело? Завидно тебе, что у тебя нет таких родителей, которые могут трешку подарить, не шутя?! – лишь хмыкнул над Татьяной Антон, зная ее слабое место.
– Ты же знаешь, что нет, меня бабушка воспитала, и не надо меня в этом попрекать…, – лишь сбавила тон Таня.
– Ну пусть бабушка тогда тебе трешку купит! – хмыкнул Антон.
– Так, Антон, хватит! Замолчи! – остановил брата Дима, – ты чего заявился, чего тебе надо?
– Да вот…, решил зайти с дружеским визитом, пообщаться с братцем завистливым. Вижу, как вас с Танюхой завидки берут по поводу моей новой квартиры, которая вам не досталась! А вы платите свою ипотеку до скончания века! Ах-ха-ха! – Антон, не снимая кроссовок, прошелся по квартире молодой семьи и также неожиданно ушел.
– Да, помощь твоего брата в сборке кухни просто неоценима! – чуть не плакала Татьяна.
– И не говори, чего приходил, сам не пойму? – пожал плечами Дима.
А вечером Диме названивала Тамара Игоревна.
– Дима, как дела? Антоша там не заходил к вам в гости? – интересовалась Тамара Игоревна.
– Заходил, мам, заходил… А чего ты так интересуешься? – не вытерпел и спросил Дима у матери.
– Да ничего, просто так интересуюсь! – лишь хмыкнула Тамара и положила трубку.
*******
– Так, Паша, а ты говоришь, что у нас Антон совсем ни на что не способен? А он сегодня к Димке приходил, кухню помогал собирать, трезвый! – с таким видом, будто запустила спутник в межорбитальное пространство, заявила Тамара Игоревна мужу.
– Да ладно?! Что-то не похоже на Антуана? – лишь усомнился Петрович.
– Так я при тебе же звонила, он уже какой раз к Димке приходит, помогает по собственной инициативе. А ты говоришь… Парень-то старается, вон брату помогает, – еще раз упомянула Тамара Игоревна.
– Ну… хорошо! Еще бы на работу устроился, цены бы ему не было. Ты же знаешь, мать, я за справедливость и объективность! Брату помочь – это всегда хорошее дело! – благосклонно кивнул Павел Петрович.
– Слушай, Паш, ну так парня надо похвалить что-ли, направить… Ну не дело это, что у Димки в квартире уже всё есть, а у Антоши пусто всё в квартире, у нас с Наталкой ютятся, хотя уже своя квартира есть, – клонила свою хитроумную линию Тамара Игоревна.
– Так можно и похвалить! – Павел Петрович снисходительно покосился на супругу, попивая чай с конфетами.
– Да, бать, ну в самом деле, помогал сегодня целый день Димке с этой кухней, устал весь, аж руки с непривычки дрожат! А у самого? Я понимаю, что ты скажешь “сам давай”, но я пока без работы, а у вас с матерью и зарплата и пенсия имеется.
– Может нам с Наталкой тоже мани выделишь на квартирку? На самую малость – кухню отделаем, да полы со стенами хотя бы? – в это время на кухню к родителям зашел Антон, будто зная, что о нем речь идет.
– Ну, то что брату помогаешь – это молодец, это правильно. Мать права! Надо тебе помочь. Ну ты посчитай, сколько денег тебе на это надо, мы с матерью выделим! – поверх очков Павел Петрович посмотрел на сына, который, как ни в чем не бывало, вытащил из холодильника колбасу и уминал кусок за куском, на ночь глядя.
– А чего тут считать-то? Я уж всё посчитал. Даже недорогая кухня сейчас тысяч 200 стоит, правильно? Плюс стены, полы, выровнять полы, ну тысяч 500 кидай на карту, а там по ходу разберемся! – заявил Антон.
– Ладно, сынок. На самом деле радует твоё стремление к обустройству своего гнездышка. А то раньше как дашь тебе какую копейку, так ты сразу ее в бар несешь. Сейчас же такого не будет, сынок? – пристально посмотрел на Антона отец.
– Не, бать, так это раньше было, а сейчас мы с Наталкой поумнели, правда Наташ? – Антон повелительным жестом пригласил свою молодую жену на кухню.
– Ну да, мы хотим отдельно жить, как самостоятельные! – кивнула Наталка, пожевывая жвачку.
– Ну и хорошо. Уже перевел с накопительного счета Димке на твои нужды. Ну раз ты ему помог со сборкой кухни, то и он тебе поможет с покупкой материалов, ведь не откажет? – хитро посмотрел на Антона отец.
– Димке?! Зачем Димке?! Надо было мне на карту кидать деньги! – сразу всполошился Антон и растерянно посмотрел на мать, которая и заварила всю эту аферу с помощью брату.
****
А в это время у Димы тоже проходил непростой разговор.
– Ну чего ты, Тань, прицепилась к родителям? Ну, мама всегда Антона больше привечала, что ты от неё хочешь? – лишь оправдывался Дима в ответ на обвинения жены.
– Да не делают так нормальные родители! Одному всё – другому ничего?! У них было две квартиры, могли одну квартиру Антону отдать, раз у него тоже семья неожиданно после нашей женитьбы организовалась, а одну нам отдать, мы бы хотя бы часть ипотеки погасили! – сетовала Татьяна.
– Ну могли бы… Ну что теперь говорить? Это же их имущество, как решили, так и распорядились, а тебе осуждать родителей зачем? От этого же тебе легче не будет? – спокойно рассуждал Дима.
– Не будет, но всё равно как-то несправедливо…, – не унималась Татьяна.
– Ну мы, значит, своим детям по-другому наследство распределять будем. А с другой стороны, хорошо, когда мужчина сам всего добился, внутренняя какая-то уверенность появляется, – объяснял супруге рассудительный Дима.
– Вот, Антон. Ну получил он в дар от родителей халявную квартиру, а всё равно ведь у него удовлетворенности нет? Почему? Потому что он-то к ней никакого отношения не имеет, и умом своим он это понимает, вот и мечется…
– Зато, случись какие с родителями разногласия, никто нам пальцем не укажет, что, мол, на это мы тебе дали, и на это тоже, поэтому, будь любезен, дружок, делай, как мы тебе скажем! – ответил Татьяне Дима.
– Так-то ты прав, может оно и к лучшему, – смирилась Татьяна.
В этот момент Диме пришло уведомление из банка о переводе крупной денежной суммы от отца.
– Пап, а ты не ошибся счетом? Ты мне сейчас только 500 000 перевел. Зачем? – узнавал Дима у отца.
– Поможешь Антону с закупкой материалов для ремонта его квартиры, всё же он тебе с ремонтом твоей квартиры помог, вот и ты отплати брату той же монетой! – заявил Диме отец.
– Ну если той же монетой, пап, так это тоже не снимая обуви, пройтись могу по его новой квартире, позавидовать, что ему халявная квартира от родителей досталась, вот и всё! – уже тут не вытерпел Дима.
– Что значит?.. Антон что, тебе не помогал с ремонтом?! А Тамара мне какой уже месяц нахваливает старшего, говорит, что он тебе всю мебель в квартире собрал, с обоями помог, и вообще…, – был в изумлении Павел Петрович.
– Не, пап, он лишь зайдет, кофе у нас попьет, постебается над нами с Татьяной, что мы всё сами делаем и покупаем и с надменным видом уйдет восвояси! – лишь ответил Дима.
– И ты всё это время молчал? А я-то думал, что Антон переменился, уж хотел ему и ремонт спонсировать! – лишь выругался отец.
– Ну что я скажу, пап, это похоже мама решила тебя в заблуждение ввести, ты же знаешь, что она всё всегда Антону старается угодить! – лишь спокойно произнес Дима.
– И ты без претензий, сынок?! Вот я удивляюсь, ни разу от тебя слова непотребного в свой адрес не услышал по поводу этой несправедливости! – лишь начал разговор с сыном по душам Павел Петрович.
– А какие претензии, пап… Ваше имущество, как хотите – так и распоряжайтесь! Воля ваша, – лишь проговорил Дима.
– А знаешь что, Димка, и действительно, воля наша, а точнее моя – как главы семейства. Считай так: эти деньги – это тебе для поддержки штанов, чтобы хоть немного ипотеку скостить.
– А Антонову трешку я продам, так и быть продам, все деньги, сколько там вам останется выплатить, вам на оплату кредита пойдут, а вот что останется, то нашему Антуану с Антуанеттой достанется! – заржал в трубку Павел Петрович.
– Твоя воля, батя, как скажешь, так и будет! – лишь принял волю отца Димка.
– Да как так? Не позволю! – выкрикнула Тамара Игоревна.
– Цыц, женщина, позволишь, еще как позволишь, или я тебе больше не муж буду, а без меня ты и дня не проживешь! Так что помалкивай у меня, как решил, так и будет! – заявил Павел Петрович, а хитро-мудрая Тамара Игоревна как сидела, так и примолкла. Антон также не посмел перечить отцу, так как был неправ.
Павел Петрович действительно, спустя полгода, продал трешку Антона, оформленную кстати на его имя, отдал причитающуюся сумму Диме.
По стечению судьбы, осталось из вырученных денег Антону всего лишь 500 000, которые Павел Петрович благоразумно положил на счет, и выдавал сыну на жизнь лишь проценты со вклада.
