Дарья расставляла тарелки на столе, украдкой поглядывая на мужа. Иван сидел на кухонном стуле, уткнувшись в телефон.
Его лицо было спокойным, умиротворенным после тяжелой рабочей недели. Неожиданно щелкнул замок, и в квартиру вошла свекровь.
Жанна Викторовна всегда вносил с собой тревогу и беспокойство. Ее появление всегда было немного театральным: громкий вздох, демонстративное снятие туфель, взгляд, оценивающий обстановку.
— Жарко сегодня, просто невыносимо, — голос ее прозвучал на всю квартиру, хотя говорила она, казалось, сама с собой. — Кондиционер в автобусе сломался. Представляете? Люди чуть не попадали в обморок.
— Привет, мам. Садись, отдохни. Дарья пироги испекла, твои любимые, — Иван оторвался от телефона.
Жанна Викторовна поцеловала сына в макушку и бросила беглый взгляд на стол.
— Ах, пироги… Спасибо, Дашенька. Но у меня, знаешь ли, аппетит совсем пропал, — она присела на стул, приняв вид утомленной жизнью женщины.
Троица села ужинать. Первые десять минут прошли в мирных разговорах о погоде, соседях, новостях.
Дарья нутром почувствовала подвох и не ошиблась. Отпив глоток компота, Жанна Викторовна вздохнула так глубоко, что это привлекло внимание даже Ивана, привыкшего к ее вздохам.
— Ваня, я к тебе с большой просьбой, — начала она, глядя куда-то мимо него, в стену. — Ты же не оставишь свою мать в трудную минуту?
— В чем дело, мама? Опять соседка Марья Ивановна достает? — Иван нахмурился.
— О, что Марья Ивановна?! — Жанна Викторовна махнула рукой, как будто отмахивалась от назойливой мухи. — У меня проблемы посерьезнее. Совершенно неожиданно подорожали лекарства. Врач выписал новый курс, а он, оказывается, втридорога стоит. А без них мне никак, ты же знаешь, давление скачет, ноги отекают…
Дарья замерла с куском пирога в руке. История про лекарства была уже пятой по счету за этот год.
В прошлый раз “внезапно” сломалась стиральная машина, до этого — прорвало батарею, а до того — нужно было срочно помочь “бедной племяннице из деревни”.
И каждый раз Иван таял перед хрупкой матерью, как весенний снег.
— Сколько нужно? — спросил он, доставая телефон, чтобы посмотреть состояние банковского счета.
Дарья не выдержала. Она аккуратно положила вилку на тарелку.
— Жанна Викторовна, а что за лекарства? Может, есть аналоги подешевле? У меня знакомая в аптеке работает, я могу уточнить.
Свекровь медленно, с достоинством повернула к ней голову. Ее взгляд был спокоен, но в глубине глаз плескалось раздражение.
— Спасибо, милая, но мой врач, он лучший специалист в городе, и он сам подобрал мне терапию. Он сказал, что аналоги не подходят. Это очень индивидуально.
— Но сумму-то можно назвать? — не унималась Дарья, почувствовав, как по спине побежали мурашки.
— Даша, — тихо сказал Иван, — не надо.
— Нет, Ваня, надо, — она повернулась к мужу. — У нас самих планы были. Мы копим на поездку, о которой ты сам говорил. Алисе новые кроссовки нужны к школе, старые жмут. Да и просто… просто нужно же как-то планировать бюджет.
Жанна Викторовна покачала головой, изображая легкую грусть.
— Я понимаю, доченька. Молодые, хотите красивую жизнь. Поездки, развлечения… А я вот о здоровье думаю. О том, чтобы хоть немного пожить и увидеть, как растет моя внучка. Но если ваши развлечения важнее…, — она сделала движение, чтобы встать. — Хотя, раз мы семья, вы должны делиться…
— Мама, сиди. Никто не говорит, что развлечения важнее. Даш, прекрати. Сколько, мам?
— Пятнадцать тысяч, — почти шепотом выдавила Жанна Викторовна. — Мне так неудобно, я знаю, что это большие деньги…
Иван открыл мобильное приложение. Дарья видела, как он собирался перевести деньги свекрови.
— Иван, подожди, — голос ее дрогнул. — Давай обсудим. Пятнадцать тысяч — это не маленькая сумма. Может, сходить с вами к этому врачу? Поговорить?
Жанна Викторовна вдруг изменилась в лице. Спокойная маска спала с лица женщины, обнажив привычное властное выражение.
— Иван, — сказала она, игнорируя невестку и обращаясь исключительно к сыну. — Я тебя одного растила. Не спала ночей, когда ты болел. От последнего отказывалась, лишь бы ты был одет, обут, учился в хорошем институте. Я не просила никогда ни о чем, пока была возможность справляться самой. А теперь я старуха, мне помощь нужна, а меня здесь допрашивают, как в гестапо!
— Мама, Даша не это имела в виду… — попытался смягчить ситуацию Иван, но был тут же остановлен.
— Или, может быть, я уже лишняя в вашей семье? — голос матери задрожал уже с настоящей обидой. — Мешаю? Тогда скажи прямо, сынок, я пойму. Мне хоть под забором помереть, лишь бы вам спокойно жилось.
Дарья посмотрела на этот спектакль, и у нее сжималось сердце. Она знала, что свекровь врет, как это было и ранее.
Она отлично знала “бедную племянницу”, которая щеголяла в новой шубе, “взятой напрокат”, как потом уверяла Жанна Викторовна, видела новую сумочку у свекрови, которая “досталась по скидке, просто по смешной цене”.
— Все, мам, успокойся, — Иван ткнул пальцем в экран. — Перевел.
Жанна Викторовна мгновенно преобразилась. Слезы исчезли, взгляд стал ласковым и благодарным.
— Спасибо, сыночек. Я знала, что ты меня не оставишь. Ты у меня золотой. Я завтра же схожу в аптеку, — она встала, подошла к нему и потрепала рукой по волосам, как маленького.
Затем ее взгляд упал на Дарью. В глазах свекрови читалось холодное удовлетворение от того, что она добилась своего.
— Спасибо тебе, Дашенька, за ужин. Пироги очень вкусные, — ее слова прозвучали как издевка.
После ухода женщины в квартире повисло тяжелое молчание. Иван не смотрел на жену.
— Иван, — тихо начала Дарья. — Мы же договаривались. Любые крупные траты — обсуждать. Это наши общие деньги.
— Это моя мать! — вдруг взорвался он. — Ты слышала, что она сказала? Под забором! Ты хочешь, чтобы так и было?
— Я хочу, чтобы мы были семьей! — голос женщины сорвался. — А она входит в нашу семью и диктует свои правила. “Делиться деньгами”. Делиться с кем? С ней? А на что жить нам? Это же не последний раз, Ваня, ты же понимаешь!
— А что я должен делать?! — закричал муж. — Она права! Она одна меня подняла! Я обязан ей помочь!
— Помочь — это купить лекарства, а не переводить деньги на карту! Помочь — это съездить к врачу вместе! Помочь — это нанять ей сиделку, если нужно! Но не отдавать деньги по первому требованию! Мы не банкомат!
— Я не знаю, как по-другому, — прошептал Иван. — Мама всегда так… Она знает, что сказать.
— Может, нужно как-то объяснить ей, что она просит слишком “большую” помощь, а у нас семья из трех человек, — напомнила мужу Дарья.
Мужчина тяжело вздохнул. Он и сам понимал, что мать слишком часто просит о помощи, причем сумма всегда оказывается немаленькой.
Проходив сутки в задумчивости, Иван позвонил Жанне Викторовне. Та ответила на звонок сына сразу.
— Мама, как называются твои лекарства? — сходу ошарашил Иван.
Растерянная женщина назвала их, и сын тут же вбил в интернет, чтобы посмотреть цену.
— Мама, откуда 15 000 взялись? Коробка твоего лекарства стоит всего 1 200, — удивился Иван.
В трубке повисла неловкая пауза. Мужчина понял, что мать обвела его вокруг пальца и теперь думает, как выкрутиться.
— Это на будущее, чтобы не беспокоить тебя, — соврала Жанна Викторовна.
— Хорошо, я запомню, — тут же сообразил, что сказать Иван. — Не хотелось бы, чтобы ты так и дальше делала. Для нас 15 000 тоже деньги. Раз тебе требовалось 1200, значит, нужно было столько и просить. Что-то мне как-то это не нравится…
Жанна Викторовна не нашла, что ответить, поэтому сослалась на занятость и положила трубку.
После этого инцидента Иван сильно задумался над тем, не обманывает ли его мать таким образом постоянно.
Он подумал и решил для себя, что теперь будет требовать у нее чеки на покупки.
Жанна Викторовна, узнав об этом, возмутилась и сказала, что не собирается ни перед кем отчитываться.
— В таком случае мне твои деньги не нужны! — презрительно обронила она и бросила трубку.
Больше денег у Ивана мать не просила. Она была зла на него зато, что что она решил ставить ей условия.
