-Мама, а правда у меня есть сестра?
Кристина знала, что есть, просто они с мамой ни разу об этом не говорили. Да и с папой тоже. Когда Кристина была маленькая, она слышала, как родители ругались из-за этого. Судя по всему, сестра была ненамного младше.
-Это ничего для меня не значит! – кричал отец. – Ты сама виновата – вечно бесишь меня, так что хочется тебя проучить!
В детстве Кристина радовалась, что отец не бросил семью и остался с ними, а не с той незнакомой женщиной и неизвестной дочкой. Но сейчас она считала это несколько несправедливым: у неё был отец, пусть и всего шестнадцать лет, а у той девочки не было. Может, её мама нашла потом другого мужчину, который смог заменить сестре отца? Этого Кристина не знала.
-Ну, есть.
-И где она живёт?
-В Караганде!
-Ну, мам!
-А ты не мамкай.
-Так где?
-В Сосновке, где дружок его жил, Кеша, помнишь? Утонул который.
Больше Кристина ничего от мамы не добилась. Но Сосновка – это уже что-то. А, ну ещё имя. Варвара.
Поиск ВКонтакте ничего не дал: ни одной Вари в той Сосновке не было. Может, она сидела под чужим именем, может, переехала. Или вообще была противницей социальных сетей. Кристина нашла девушку, подходящую по возрасту, и написала вопрос: дескать, ищу сестру Варю, у нас общий отец – Михаил Малов. Может, знаете её?.
Ответ пришёл через несколько часов.
«Да кто же её не знает, Варьку-то!».
Оказалось, что Варька и правда сидит под вымышленным именем, живёт в Сосновке – отучилась на повара после девятого класса и вернулась, устроилась в школьную столовую. Кристина переписывалась с сестрой около месяца, когда решила к ней поехать.
-Зачем тебе это? – не поняла мама. – Ты вообще представляешь себе. Что такое деревня? Повар! Я тебя умоляю – о чём ты будешь говорить с поваром?
Кристина училась в аспирантуре и вела лекции по истории искусств. Мама, в принципе, была права – где она, и где деревенский повар. Но Кристине нравилось быть не такой, как все. В школе, пока все проверяли на прочность родителей, Кристина побеждала во всевозможных олимпиадах. При этом всё её лицо было украшено пирсингом, а первые татуировки Кристина набила себе сама: машинкой друга в грязном гараже. Правда, теперь их пришлось сводить – всем приходится расплачиваться за ошибки юности.
В университете подружки активно учились и активно искали того самого. Кристина не делала ни первого, ни второго: она ездила волонтёром в заповедник, занималась йогой, писала эссе для странных изданий и сходила на сто свиданий за год, чтобы доказать, что любви не существует.
Любви действительно не существовало. Кристина ни разу не испытывала такого чувства, по крайней мере, то, что она испытывала, никак не походило на то, что описывали другие. Когда одногруппницы кучно выходили замуж, Кристина только носик морщила: ну что за банальность эти их мужья, пышные платья и такие же пышные торты? Нет, ей такого точно не надо.
-Бедняга, такая хорошенькая, а замуж никто не берёт, – услышала однажды Кристина разговор двух сотрудниц университета.
Она сначала и не поняла, что это про неё. А потом и подружки стали её жалеть, и мама – дескать, что же ты у нас за гадкий утёнок.
Кристину это обидело. Да она любого мужа может себе раздобыть! Просто не хочет. Но раз так надо…
Глеб работал на той же кафедре. На пять лет старше, высокий и кудрявый. Она выбрала его как лучший образец, чтобы все поняли: никакой она не гадкий утёнок, а самая что ни на есть прекрасная лебедь. Только вот никаких банкетов, тортов и прочей банальности – расписались и полетели в свадебное путешествие. Не как все.
-Конечно, это же твоя сестра, – согласился Глеб.
Он вообще со всем соглашался и этим страшно её бесил. Нет, он был хорошим – интересным собеседником, заботливым мужем, добрым человеком. Но Кристину душила эта его идеальность, она уже тысячу раз пожалела, что пошла у мамы и подружек на поводу.
Варя жила с мамой и братьями в однокомнатном грязном доме, пропахшем щами и перегаром. Кристина была в ужасе. Когда ей предложили чай, она даже в руки кружку взять боялась. Ох, мама, ты была права! Хотя не совсем – Варя оказалась настоящим цветком, который пробился на каменистой пустоши: она грамотно говорила, имела нестандартное мышление и была до боли трогательной в своих наивных суждениях. Ей было восемнадцать, а это на семь лет меньше, чем Кристине, и она почти узнавала в ней себя – девочку, которая не хотела быть как все.
-Поехали со мной в город? – предложила Кристина. – устроишься на нормальную работу, я курсы тебе помогу найти для поступления, получишь нормальную профессию.
-Я не хочу нормальную, – смутилась Варя. – Я хочу делать свадебные торты.
Банальная банальность. Но так мило.
-Поехали. Найдём тебе курсы кондитеров, будут тебе торты.
Варя покраснела.
-У меня денег нет ни на курсы, ни на жильё.
-Разберёмся.
Мама сказала, что Кристина сошла с ума.
-К себе домой? Чтобы она перед Глебом крутилась? Ты о чём думаешь, он же не железный!
-Мама, ну как тебе не стыдно? Глеб не такой. И Варя тоже.
Глеб вообще не возражал. Как обычно.
-Она твоя сестра – пусть живёт у нас столько, сколько нужно. Детская пока всё равно пустует.
На ребёнка он намекал уже год. Но Кристина ловко уходила от этих намёков. Варю поселили в детской, нашли ей курсы и жили такой вот своеобразной семьёй: она стала им почти дочерью, так Кристина с Глебом опекали Варю. Им нравилось чувствовать себя щедрыми и мудрыми, нравилась её детская непосредственность и ужины, которые она им готовила. Всё было хорошо, зря мама боялась.
А потом Кристина влюбилась. Он не был преподавателем, художником, поэтом и даже студентом. Водителем такси он был. Кристина попала под дождь, перебегала улицу – он сам остановился и посадил её в машину. Чернявый, громкий, грубый. Кристине он совсем не понравился. Совсем. Но почему-то на следующий день она позвонила по номеру, который он написал шариковой ручкой у неё на руке.
Кристину гипнотизировало в Роме всё: как он смеётся, как водит машину, как сигналит хорошеньким женщинам и как сорит деньгами, будто не содержит мать, бабушку и двух сестёр, питаясь одним дошираком. За отели платила она, поесть тоже покупала она, и это ничуть Кристину не смущало. В этой истории её вообще ничего не смущало, хотя Кристина никогда не собиралась так делать.
-Ни с кем, кроме тебя, – говорила она.
Скрывать от мужа своё отсутствие стало всё сложнее и сложнее. И тут на помощь пришла Варя – простая деревенская девушка, которой не чужды человеческие слабости и которая готова всё понять и всё простить. Варя слушала рассказы Кристины, сверкая тёмными глазами, и признавалась:
-Ты знаешь, а я ведь тоже никогда не любила.
Перед Глебом не было стыдно. Это ничего более, чем игра в прятки, думала Кристина. Если очень хорошо спрятать свои чувства, то Глеб ничего и не узнает.
Но прятать стало сложно. Внезапно Кристине захотелось пышное платье и пышный торт, кукол на капоте и банальное «горько!». Чтобы Рома кружил её в первом свадебном танце, а она улыбалась ему в ответ.
-Ты должна уйти от мужа, – твердил Рома. – Я не могу больше этого терпеть!
-И куда? Это его квартира. А у меня Варя.
-Твоя Варя — взрослая девушка.
-Да какая она взрослая!
Кристина стала мечтать, что забеременеет от Ромы – это решит все их проблемы. Но беременность не получалась. Варя предлагала всё рассказать Глебу Павловичу – он добрый человек, и всё поймёт, но Кристина не могла: стоило ей посмотреть в его серьёзные глаза, и вся её решимость пропадала. Глеб любил её и не заслуживал ничего такого.
В тот раз они заехали за пиццей. Той самой, которую любил Глеб. Кристина это не одобряла: ну какая пицца, вредно же! И Варя куда лучше готовит. Но Глеб любил именно эту дурацкую пиццу. А Рома просто был вечно голодный, и они заехали за пиццей.
Он увидел их, и прятаться не было смысла. Кристина испугалась, представив, какой будет сейчас скандал, и как мужчины подерутся из-за неё. Но никакого скандала не было: Глеб сказал, что поговорят дома, Рома вообще ничего не понял. Кристина написывала Варе сообщения, та отвечала, что Глеб нормально.
Он оказался и правда нормально. Собрал вещи и сказал, что девушки могут пожить у него. Пока не решат, что делать дальше. Нет, тут он не может – слишком много воспоминаний. Снимет квартиру, это сейчас несложно. Или гостиницу. Вы что снимали – квартиры или гостиницы? Скажи мне, чтобы я там не поселился, это будет слишком.
Из всех троих плакала только Варя. Кристина не могла заплакать, хотя и хотела. Глеб мог, но не хотел.
Жить с Ромой в открытую не получалось. Куда его приводить? На квартиру к Глебу? Так поступить Кристина не могла. И встречаться в отелях тоже. Рома сердился, они долго ругались, выматывая друг другу последние нервы. Варя делала ромашковый чай и просила Кристину успокоиться.
-Тебе нужно помириться с Глебом, – убеждала её Варя.
-Он меня ни за что не простит.
-А говорила, что любишь Рому.
-Люблю. Но это другое. Теперь я это понимаю.
Глеб вёл себя идеально: на сообщения отвечал, но сдержанно, ни в чём не обвинял, но и не навязывался. Не зря Кристина вышла за него замуж – он, и правда, был идеальным.
-Зачем я только тебя родила! – ругалась мама. – Такого мужчину обидела!
Глеб отказывался встречаться и говорить. Кристина понимала: она бы тоже отказалась. Но не видеть его оказалось не меньшей мукой, чем раньше видеть, когда она возвращалась от Ромы.
-Поговори с ним, – попросила Кристина Варю – Узнай, что он об этом всем думает.
Варя послушно пошла к Глебу. И пересказала весь их разговор. Глеб был обижен и расстроен. Он верил, что они с Кристиной навсегда.
В тот вечер Кристина впервые плакала. А Варя вместе с ней.
-Попробуй объясни ему, что у меня с Ромой несерьёзно, – попросила Кристина Варю. – Так, игра в прятки.
Варя сомневалась, что у неё получится, но согласилась.
Сначала она передавала все их с Глебом разговоры. А потом перестала. К тому времени Ромины придирки так вымотали Кристину, что она с ним рассталась.
-Неужели Глеб вообще ничего про меня не говорил?
-Ничего.
-А что он говорил?
-Да не знаю. Так, ничего.
-Два часа ничего?
-Ну да.
Кристина заподозрила неладное. И решила проследить за сестрой.
Глеб и Варя шли по аллее, робко держась за руки. На прощание Глеб осторожно поцеловал Варю в щеку. Кристина вспомнила, что на их первых свиданиях он вёл себя так же. Ей захотелось оттаскать Варю за волосы. Но вместо этого она собрала вещи и съехала к маме.
У Вари было пышное свадебное платье и такой же пышный торт. Она сама его сделала, конечно. Кристина на свадьбу не пошла – её и не приглашали. Она смотрела фотографии в сети – все друзья Глеба с удовольствием выкладывали фото, ещё и подписывали: «Наконец-то, нормальная свадьба!». Впрочем, у Кристины и самой была нормальная свадьба – с платьем и выкупом. Правда, живот превратил этой действие ещё в большую банальность, но что поделать. Если бы она не забеременела, ни за что бы ни вышла за Рому – его она больше не любила. Кристина смотрела в зеркало, изучала своё новое лицо и думала: «Теперь я стала как всё».