Нина Георгиевна слушала, что говорил ей седовласый адвокат с аккуратной бородой и приятным голосом. Этот человек вызывал у нее абсолютное доверие, и все же его слова не могли быть правдой.
– Никаких сомнений, Нина Георгиевна, быть не может, – мягко и спокойно произнес Сергей Петрович, тот самый юрист, который много лет назад помог ей выиграть одно спорное дело. Тогда женщина судилась с управляющей компанией, и адвокат блестяще справился со своей задачей.
Теперь же Нина Георгиевна по любым юридическим вопросам обращалась только к Сергею Петровичу. Она также рекомендовала его всем своим знакомым.
– Я Вас очень прошу, посмотрите еще раз, – попросила женщина, – возможно, здесь какая-то ошибка.
– Никакой ошибки быть не может, – мягко возразил адвокат, – Ваша квартира, действительно, находится в залоге. Точнее одна вторая ее часть. Удивляет меня только то, что Вы этого не знали.
Нина Георгиевна покачала головой. Конечно же, она этого не знала. Много лет она жила в однокомнатной квартире со своей дочерью Яной. Дочь давно выросла, а жить с двадцатипятилетней девушкой на двадцати квадратных метрах было не совсем удобно.
И вот у Нины Георгиевны появилась возможность обменять маленькое жилье на комфортную трехкомнатную квартиру. Конечно же, с доплатой, но все же обозначенная сумма была вполне доступной. Нужно было поторопиться, такие предложения встречаются нечасто.
Вот только в последний момент оказалось, что на квартире «висит» обременение. Но как это могло произойти?
– Нина Георгиевна, жилплощадь находится в долевой собственности, – стал разъяснять адвокат, – одна доля принадлежит Вам, а вторая Вашей дочери Яне. По всей видимости, именно она заложила имущество.
– Но зачем? – прошептала женщина, качая головой.
– Не могу сказать, – с сочувствием ответил Сергей Петрович, – обычно так поступают, когда хотят оформить крупный кредит.
– Кредит? – Нина Георгиевна подняла глаза на адвоката. В тот момент ей все стало понятно.
***
Ах, сколько раз женщина твердила своей дочери Яне, что она связалась с недостойным человеком. Макс был хорош собой. Он умел, что называется, подать себя. Когда этот проходимец хотел произвести впечатление, у него это замечательно получалось. Даже Нина Георгиевна при первом знакомстве поддалась чарам будущего «зятя».
Манеры его были подчеркнуто безупречны. Он всегда внимательно слушал и при необходимости сочувствовал или поддакивал. Макс подавал своей даме и ее матери верхнюю одежду и придерживал дверь.
Казалось бы, идеальный зять, но все же что-то настораживало Нину в этом человеке. Возможно, то, с каким трепетом относилась к жениху ее дочь. И вскоре женщина поняла, что чутье ее не обманывало.
Убедившись, что Яна по уши влюблена, Макс перестал так уж сильно стараться. Зато девушка готова была из кожи вон лезть, чтобы угодить любимому.
– Ты купила Максиму телефон? – удивилась Нина. Совершенно случайно она увидела нарядный пакет, в котором лежала коробка с телефоном.
– Да, – небрежно ответила дочь, – ему давно хотелось такой.
Нина повертела коробку и положила ее обратно в пакет. Тут ее внимание упало на чек. Сумма была впечатляющей.
– Мам, отдай! – воскликнула Яна. – Надо вытащить чек. Вот было бы неловко, если Макс увидел чек.
– Дочка, – прошептала женщина, – этот телефон стоит бешеных денег. Это больше, чем твоя зарплата за месяц.
– Ну и что, – беспечно пожала плечами Яна, – я премию получила.
– Это очень хорошо, – кивнула мать, – и все же у тебя много своих потребностей. Например, я знаю, что ты хочешь купить хорошие зимние сапоги. А еще тебе пора подумать о новой дубленке или хотя бы пуховике.
– Мам, ну я сама решу, в чем мне ходить, – закатила глаза Яна, – и своей зарплатой распоряжаюсь сама.
Нина Георгиевна вздохнула. В общем-то все дочь говорила верно, только мать никогда не требовала с нее оплаты коммунальных услуг. А все потому что видела, как тяжело Яне на свою зарплату одеваться так как она хочет. Когда женщина затеяла ремонт, она ни копейки не взяла с дочки. И даже когда встал вопрос о расширении жилплощади, финансовое участие Яны даже не обсуждалось.
«Получается, я принимаю на себя полную финансовую нагрузку, чтобы облегчить жизнь дочери, а она тратит деньги на этого своего Макса?» – в ужасе думала Нина.
Вскоре женщина увидела еще больше подтверждений того, что Яна слишком уж балует своего возлюбленного. Нина знала, что молодые частенько ходят по ресторанам. Ее смущало, что они бывали не в самых любимых заведениях Яны.
Дочь могла обмолвиться, что Макс водил ее в пиццерию или кафе быстрого питания. А однажды она посетовала как бы между прочим, что очень давно не была в своих любимых ресторанах японской и индийской кухни. Но даже не это было самым неприятным для Нины.
Однажды женщина попросила у Яны реквизиты ее карты. Нужен был счет для перечисления субсидии. Дочь отмахнулась. Она сунула матери телефон в руки и сказала взять нужные реквизиты самой.
Нина Георгиевна открыла приложение банка, однако почему-то решила взглянуть на историю платежей. Каким же было для нее шоком узнать, что за все ужины с Максом платила именно ее дочь.
– Яна, – вдруг спросила мать, – скажи мне, дочка, а когда вы ходите с Максимом по ресторанам, кто платит за ужин?
Девушка вдруг поняла, что мать залезла, куда не следует. Сверкнув глазами, она подскочила и забрала у Нины телефон.
– Ты чего там вынюхиваешь? – возмутилась Яна. – Ну заплатила пару раз, что такого? У Макса сейчас временные трудности!
Ох, применив все свое красноречие, Нина Георгиевна убеждала дочь, что такие отношения ни к чему хорошему не приведут. Порой видела она, что Макс «капризничает», вынуждая Яну выплясывать перед ним, и ведь добивался же прохвост своего!
Однажды Нина встретила Веронику, подругу ее дочери. Оказалось, что девушка тоже обеспокоена тем, что происходит с Яной.
– Представляете, Нина Георгиевна, Макс на день рождения Янке нарвал цветов с городской клумбы, – с возмущением рассказывала Вероника, – а она ему купила куртку из дорогущей кожи.
– А ведь себе кожаный плащ купить не может! – воскликнула Нина Георгиевна. – Экономит, денег у нее на себя, видите ли, нет.
– А у нее и нет, – заявила Вероника, – она ж кредиты берет.
Перед глазами Нины Георгиевны все поплыло. Нет, этого не могло быть. Ну, неужели ее двадцатипятилетняя дочь настолько глупая?
Разговоры с Яной ни к чему не приводили, она только злилась. Разными путями узнавала Нина, что ее дочь закапывает себя все глубже. Беда была уже не только в том, что подлец пользовался доверием Яны и играл на ее чувствах. Мать не сомневалась, что однажды ее наивная дочь поймет, что представляет из себя ее Макс. Пострадает, поплачет, но все же переживет свою трагедию.
Беда была в другом. Яна брала кредит за кредитом, влезала в долги для того, чтобы доставить удовольствие своему альфонсу. Пару раз парочка ездила на дорогой курорт, и Нина прекрасно понимала, что оплачивала это удовольствие ее дочь. А потом у Макса появилась дорогая машина.
– Мам, ты не могла бы занять мне немного денег, – попросила однажды Яна.
Нина с удивлением взглянула на дочь. Должно быть, случилось что-серьезное, раз она решилась на такую просьбу. Женщина крайне удивилась, когда Яна озвучила сумму.
– Дочка, это очень большие деньги, – произнесла Нина, – могу я хотя бы узнать, на что тебе нужна такая сумма?
– Нет, прошу тебя, не спрашивай, – покачала головой Яна, – просто дай, если сможешь. Я верну.
– А вернешь …с каких доходов? – осторожно спросила мать. – Ты просишь сумму, которая в два раза больше, чем твоя зарплата.
– Ясно все с тобой, – сверкнула глазами девушка, – никакой помощи от тебя не дождешься, ну, значит, пеняй на себя.
***
Когда Нина Григорьевна шла от адвоката она вспоминала эту ссору с дочерью. Буквально через несколько дней она снова встретила Веронику, которая как на духу выложила все, что знала о своей подруге.
– Нина Григорьевна, нашему Янчику нужна помощь, – воскликнула девушка, – она везде пытается занять денег. Вы представляете, какие большие у нее долги, что даже банки уже не дают кредитов? Разве что под залог.
Нина поняла, что из-за огромной долговой нагрузки банк был готов дать деньги его дочери только при наличии залога. А ведь раньше, закладывать жилье, находящееся в долевой собственности, можно было лишь с согласия второго собственника. Теперь же, как поведал Сергей Петрович, допускается залог доли в имущества без уведомления и разрешения от других владельцев.
Придя домой, женщина расплакалась. Если раньше она хотя бы видела возможное решение проблемы, то теперь ей казалось, что Яна падает в бездну. Когда дочь пришла домой, мать предприняла очередную попытку поговорить с ней.
– Девочка моя, ты заложила долю в квартире! – пыталась достучаться до девушки Нина. – Ты хоть понимаешь, каковы могут быть последствия такой безответственности?
– Это моя доля, – заявила Яна, – я имею право поступать с ней так, как захочу. И со своей жизнью, между прочим, тоже.
Крепко поссорились в тот вечер мать и дочь. Крикнула тогда в сердцах девушка, что никому не позволит лезть в свою жизнь. Затем она взяла кое-что из личных вещей и, хлопнув дверью, ушла из дома.
Яна не выходила на связь уже долгое время. Сначала Нина думала, что дочь просто показывает характер. Однако столь длительное молчание было совсем уж не похоже на девушку.
«Пусть она до конца дней моих не будет со мной разговаривать, а я все ж обязана ее найти», – подумала тогда Нина и начала поиски.
В какой же ужас пришла женщина, узнав о том, что дочка лежит в больнице. Как оказалось, ее бросил Макс, и молоденькая дурочка наглоталась таблеток.
***
– Дочка, милая моя, солнышко родненькое, – прошептала мать, и слезы полились по ее щекам, когда увидела она Яну, лежащую в палате.
Девушка выглядела болезненно бледной. Под глазами у нее залегли глубокие тени, а взгляд казался абсолютно безжизненным.
– Мама, – тихо произнесла Яна, но даже не попыталась улыбнуться, – зачем ты пришла?
В слезах Нина говорила дочери, что поможет ей во всем. Она заверила, что вместе они решат все проблемы. Как только девушке станет лучше, мать заберет ее домой. И вместе они выберутся из долговой ямы, и жизнь у молодой красавицы непременно наладится.
Вот только без интереса слушала Яна то, что говорила ей мать. Без конца твердила, что не хочет больше жить.
– Мам, он ушел от меня…бросил, – прошептала девушка и заплакала, – а я не могу без него, понимаешь?
Из сбивчивого рассказа дочери Нина поняла, что Макс очередной раз что-то от нее потребовал. Но поскольку у Яны, кроме огромных долгов, больше ничего не осталось, взять с нее было уже нечего. Потому и бросил ее подлец в ту самую минуту, когда понял, что свою жертву он выпил до дна.
Без конца твердила девушка, что не хочет больше жить. Говорила она, что только одно способно вернуть ей вкус к жизни – звонок или сообщение от любимого. Тысячи раз смотрела она в телефон в надежде получить хоть какую-то весточку.
Смотрела Нина на бескровно-белое лицо дочери и понимала, что никто кроме нее, не вытянет ее со дна, на которое она так бездумно опустилась. Она мать, и это ее ноша. Она вернет Яну к жизни, чего бы ей это не стоило.
Нина без конца могла сидеть у кровати больной дочери, жалеть ее и себя. Но она вдруг поняла, что для спасения дочери ей нужны силы. А, значит, нельзя бесконечно думать о том, в какой беде оказалась Яна.
Женщина взяла руку дочери в свою ладонь и сжала ее. Она слегка улыбнулась и даже подмигнула Яне.
– До завтра, – прошептала она, еще раз взглянула на дочь и направилась к выходу.
Завтра Нина найдет специалистов, которые смогут помочь ее дочери. А еще она выяснит, сколько долгов успела понабрать ее девочка. И еще много-много всего сделает женщина завтра.
Но сегодня она придет домой и ляжет спать. Отдых даст ей силы, чтобы вновь вдохнуть жизнь в опустошенную душу ее дочери.
